На одной из сопок «варяговского» леса во Владивостоке расположился небольшой палаточный лагерь. «Это моя трехкомнатная квартира», — говорит Юлия, темноволосая женщина лет сорока на вид (51, узнаю я чуть позже). В лесу Юлия не бомжует, а – ни больше ни меньше — разрабатывает свою теорию государства и общества. А чтобы ничего не мешало, она продала городскую квартиру и все «лишнее» имущество. Об этом сообщает «Приморье24».

«В молодости я состояла в Приморском клубе спелеологов, — рассказывает женщина. — Ходили в походы, исследовали пещеры Дальнего Востока, проводили турслеты. Потом – перестройка, клуб развалился. Наверное, эта память и желание, чтобы и сегодня у молодежи были такие клубы, дали первый импульс моим размышлениям. Ведь если молодым не дать возможности строить, они будут разрушать».

Отшельница рассказывает о своей прошлой жизни: окончила матфак ДВГУ, работала программистом, бухгалтером, секретарем, шила на продажу палатки и переводила с английского учебники по программированию, была сторожем и частным предпринимателем. А параллельно занялась альтернативной медициной, стала интересоваться экологией — создавала экологические проекты городов, попутно изучала мировые учения, разбиралась в сложностях, с которыми сталкивались их авторы. И пришла к выводу: нельзя решить экологические проблемы отдельно от социальных. «В тот момент я отошла от послушания родителям: поняла, что если я буду делать не то, что я хочу, то просто умру», — вспоминает Юлия.

Так и родилась идея создать новую модель государства и написать о ней книгу, обязательно с картинками: без них будет неинтересно и непонятно. Потом эту модель могли бы взять себе на вооружение политические партии, к примеру. «Моя теория, — рассказывает отшельница, — включает в себя и экологический аспект – к примеру, создание экополиса на пять тысяч жителей, и правовой – ведь для реализации необходимо менять законы. Учла я и разного рода последствия: ведь если в одном месте сделать хорошо, то в другом может стать очень плохо – взорвется атомная станция или третья мировая война начнется. Войны вообще не имеют права на существование! Я бы назвала свою теорию позитивной социальной фантастикой – слово «утопия» мне не нравится».

К 2006 году мыслительница настолько погрузилась в свое увлечение, что выкинула из дома все, оставив только рукописи, фото и слайды для будущей книги и справочную литературу. Денег не было даже на одежду – выручали знакомые.

В какой-то момент показалось, что рукопись близка к завершению, пора подумать о публикации. Юлия продала квартиру в городе и ушла жить в лес. «Но на издание книги денег не хватило, — вспоминает отшельница, – я была не в курсе, что сколько стоит». Свое житье в лесу Юлия воспринимает как временное. То, что происходит сейчас, говорит она, это вроде киноэкспедиции: отсняли материал, теперь надо в монтажной выбрать лучшие куски, чтобы склеить фильм. «А пока все мои наработки лежат в бидонах из-под майонеза – чтобы мыши не сгрызли».

Лесная жизнь – это множество трудностей: то палатка от костра загорится, то снегом завалит, то дождем зальет. Но туристская подготовка здесь спасает. А с пищей сложнее: голодать по нескольку дней для Юлии – дело привычное. Вообще, отшельница целиком полагается на свою интуицию: «если ее не слушать, то можно заболеть или попасть в опасную ситуацию».

Зато и счастливых моментов было много: здесь можно в любое время любоваться лесом или смотреть на город с края карьера. Много здесь было и интересных знакомств. «Ко мне заходят разные клубы (их представители — ДВ-РОСС), писатели, были даосы, мотоциклисты, велосипедисты, квадроциклисты, внизу роупджамперы и альпинисты тренировались в карьере. Даже ФСБ тут свои учения устраивала. Единственное, чего у меня еще не было тут – это какого-нибудь фестиваля. И политиков не было, интересно, будут ли?» — фантазирует Юлия.

Сама «варяговская» отшельница нести свои идеи политикам пока не торопится: «Ни с какими властями я не пыталась связаться, интуиция мне говорит, что они мне ничем пока что не помогут. Я буду для них обычным бомжом. У нынешней власти никаких философов не предусмотрено».

А донести есть что, убеждена Юлия. «Я знаю, что то, что я делаю, кого-нибудь заинтересует. Нашу страну всегда сплачивает большая война. Когда умирают последние ветераны, это значит, что либо нужна большая война, либо какой-то супер-проект. Я предпочитаю второй вариант».