Центр экономических и социальных проблем Китая Института Дальнего Востока Российской Академии наук вынужден регулярно комментировать заявления о тревожащем спаде в китайской экономике, которые постоянно в большом количестве появляются как в средствах массовой информации, так и в Интернет-пространстве. В данном случае речь идёт об опубликованной в ИноСМИ от 28 августа 2012 г. аналитической статье Марка Адоманиса под названием «Китайская экономика: бойтесь, очень сильно бойтесь». Эту статью комментирует зам.директора Института Дальнего Востока РАН руководитель Центра экономических и социальных проблем Китая доктор экономических наук, профессор Андрей Владимирович Островский.

ТАК ЧЕГО НАМ БОЯТЬСЯ?

Данная статья, опубликованная выпускником Гарварда и Оксфорда Марком Адоманисом о китайской экономике, вызывает огромное количество вопросов. Первый вопрос, который возник – это бэкграунд (англ. background — фон, задний план) г-на Адоманиса, который написал в своё время диссертацию, посвящённую развитию российской системы здравоохранения в 1985 – 2008 годах. Ни в коем случае не ставя под сомнение качество подготовленной в своё время диссертации по одному из узких аспектов переходной экономики России, всё же хочется отметить, что хотя Россия и Китай – это страны с переходной экономикой, но модели перехода были избраны разные. Россия придерживается принципов Вашингтонского консенсуса, направленных на минимальное вмешательство государства в экономику. Китай провозгласил принципы Пекинского консенсуса, которые предусматривают переход от плановой к рыночной экономике при регулирующей роли государства. Кроме того, как следует из краткого представления автора данной статьи, он не является профессиональным китаеведом, что, впрочем, и так становится ясно из опубликованного материала.

Г-н Адоманис не первый, и как представляется не последний предсказатель грядущего краха китайской экономики. Ещё год-два назад ряд независимых экспертов предупреждали, что быстрый рост китайской экономики объясняется многочисленными пузырями, которые продолжают надуваться и через год-два должны лопнуть. Уже прошло два года, но эти пузыри – недвижимость, низкий курс национальной валюты юаня к доллару, избыток денежной массы, обусловленный огромными программами стимулирования экономики, избыточное кредитование, особенно в секторе жилищного и инфраструктурного сектора, увлечение населения фондовым рынком, дисбаланс закупок и конечного потребления в стране по-прежнему сохраняются (по большей части в головах у ряда экспертов и журналистов), но с китайской экономикой пока ничего страшного не происходит. Да, в Китае на протяжении многих лет среднегодовые темпы прироста валового внутреннего продукта составляли 10,4%, а на сессии ВСНП в марте 2011 года была поставлена задача снизить этот показатель до 7,5%. Это заметное снижение показателя ВВП, но, положа руку на сердце, много ли стран в последние годы обеспечивают такие показатели прироста ВВП? Ни Россия, ни страны Евросоюза, ни Япония, ни другие страны не могут обеспечить этот прирост. Да и другим странам БРИКС тоже это сделать малореально в условиях мирового экономического кризиса и снижения экспортных рынков в мире.

Надо сказать, что различные апокалиптические прогнозы по китайской экономике звучали и звучат регулярно. Ещё в 1982 году, когда на XII съезде КПК была провозглашена задача учетверения валовой продукции промышленности и сельского хозяйства (ВППиСХ) к 2000 году, большинство экспертов поставило под сомнение возможность достижения поставленной цели. Однако Китай достиг учетверения этих показателей уже в 1994 году. После событий на площади Тяньаньмэнь в Пекине в июне 1989 года США, Япония и страны ЕС объявили о различных экономических санкциях в отношении Китая, однако китайская экономика их даже не почувствовала. Среднегодовые темпы роста ВВП лишь два года – 1989 и 1990 – оставались на уровне 4% годовых, а затем с 1991 по 2011 год вновь возросли до 10,4% годовых в среднем за этот период. Перед вступлением Китая в ВТО в 2001 году многие эксперты пророчили крах «китайского чуда» из-за закрытия большинства китайских предприятий в различных отраслях экономики, в частности, в автомобилестроении, фармацевтической промышленности, производстве сельскохозяйственной продукции. Однако внешнеторговая практика показала, что многие отрасли промышленности в условиях конкуренции на мировом рынке стали развиваться ещё быстрее, в частности, автомобильная промышленность. Многие страны, в частности, США и страны ЕС всерьёз опасаются конкуренции с китайскими товарами на своих рынках и повышают пошлины на китайские экспортные товары. Перед началом мирового финансового кризиса 2008 года некоторые эксперты, в частности Хуан Яшэн из Массачусетского технологического института, прогнозировали, что кризис в первую очередь и больше всего затронет Китай. Но, как мы видим, всё пока происходит с точностью до наоборот.

Так почему надо бояться Китая? Какие аргументы выдвигаются г-ном М.Адоманисом? Основной аргумент – снижение объёма экспорта, и Китай не знает, куда девать излишки продукции. Вообще-то говоря, снижение объёма экспорта наблюдалось в Китае в 2009 году по сравнению с 2008 годом на 230 миллиардов долларов, что было связано с мировым финансовым кризисом и соответственно с уменьшением экспортных заказов. Однако, в 2010 году Китай уже превысил показатель экспорта 2008 года, а в 2011 году объём экспорта уже достиг показателя 1,89 триллиона долларов. Тем не менее, автор считает, что в Китае наблюдается кризис перепроизводства. Как пишет М.Адоманис, «на китайских фабриках не хватает места для хранения разутых товарно-материальных запасов, автосалонам негде размещать новые поступления, которые больше не продаются, множество лишившихся работы трудовых мигрантов возвращаются в родные деревни» и т.д. и т.п. В итоге автор делает вывод, что «Китай страдает от самого системного кризиса перепроизводств».

Но не следует забывать, что в Китае проживает свыше 1,3 миллиарда человек. Если посмотреть на социально-экономическую статистику последних 10 лет, то можно увидеть, что доля городского населения выросла с 39% до 51% общей численности населения, что резко увеличивает потребительную способность населения, так как город всегда потребляет больше деревни. Во-вторых, объём потребительского рынка составляет 18,4 триллиона юаней (примерно 40% ВВП), из которых на деревню приходится лишь треть этого показателя. Поэтому уже несколько лет значительная часть экспортных поставок потребительских товаров уже пошла на китайский внутренний рынок, в первую очередь, в китайскую деревню, где, наконец, с 2010 года темпы роста доходов сельских жителей стали выше, чем у городских. Более того, Китай давно уже не зависит от экспорта дешёвых промышленных товаров. Если говорить о структуре китайского экспорта, то 47,5% экспорта в 2011 году приходилось на станки и транспортное оборудование, а на потребительские товары и продукцию первого передела приходилось всего 16,8% всего экспорта. То есть после вступления КНР в ВТО удалось добиться диверсификации китайского экспорта и от излишней зависимости от экспорта сырья и потребительских товаров.

Большая часть китайских инвестиций обеспечивается за счёт самих предприятий – 73,6% общего объёма финансирования, на внутренние банковские кредиты приходится лишь 14,6%, а на иностранные инвестиции – вообще лишь 1,6%. Очевидно, что в этой ситуации разговоры о том, что США, Япония и страны Евросоюза в условиях грядущего финансового кризиса сократят свои инвестиции в Китай или вообще от них откажутся, а это сильно ударит по китайской экономике, свидетельствуют о том, что эти эксперты реально не представляют ситуацию в стране. Единственное, в чём следует согласиться с автором данной статьи, что Китаю не следует «закачивать новые средства в свой избалованный и раздутый экспортный сектор».

Пока что следует признать, что России не следует бояться спада в китайской экономике. Нам бы китайские темпы роста ВВП и спад с 9% до 7,5%! Нам бы уйти от зависимости от преобладающего экспорта нефти, природного газа, древесины и рыбопродуктов! В настоящее время китайский рынок – это тот якорь, который позволит удержать на плаву российскую экономику в целом и регионы Дальнего Востока и Сибири в частности в условиях предстоящей экономической бури при условии достаточного расширения торгово-экономических связей с Китаем.

Подводя краткие итоги анализа, следует отметить, что действительно существуют определённые риски в нынешней экономической ситуации в КНР, связанные с избыточным кредитованием, избытком денежной массы и ростом цен на недвижимость. Но различные риски существовали практически постоянно в годы реформ с 80-х годов, и каждый раз возникавшие на определённых этапах реформы экономические проблемы в КНР как-то решались. В результате дополнительного кредитования и низких учётных ставок развивалась инфраструктура, появлялось много новых предприятий, росло производство различных видов продукции, появлялись новые рабочие места, повышался жизненный уровень населения. Представляется, что в настоящее время перед Китаем в социально-экономической сфере стоит ряд проблем – избыток населения, относительная нехватка ресурсов и загрязнение окружающей среды, которые препятствуют ему в построении задачи общества «малого благоденствия». В то же время проблемы, поставленные г-ном М.Адоманисом, не являющимся профессиональным китаеведом, во многом выглядят надуманными оттого, что он весьма слабо представляет себе китайскую специфику. Фактически в его статье делается попытка анализировать экономические показатели Китая в целом и опубликованный банком HSBC индекс менеджеров по снабжению в частности. Однако Китай – это совсем другая страна с более чем 6000-летней историей, обладающая своими особенностями, которые накладывают свой отпечаток на развитие экономики страны. Только знание всех тонкостей статистической учётной базы Китая, а также особенностей китайского менталитета и различных социальных и политических факторов, знания страны в целом, включая знание китайского языка и умение получить информацию непосредственно из первых рук в самом Китае, позволяет дать правильную оценку реальному состоянию китайской экономики.

Остается только один вопрос – кому адресовал свой призыв М.Адоманис: «Китайская экономика: бойтесь, очень сильно бойтесь!» Если это адресовано США и странам Евросоюза, то они стали уже бояться Китая после его вступления в ВТО в 2001 году, когда в результате экспорта дешёвых китайских товаров обанкротились многие местные производители. Если это адресовано России, то этот призыв непонятен, так как европейская часть России в основном ориентирована на торгово-экономические связи с Европой. Однако Сибирь и Дальний Восток, особенно приграничные районы с Китаем, в условиях рыночной экономики и постепенного разрыва экономических связей с европейской частью России и сейчас вынуждены активно развивать торгово-экономические связи с Китаем.

Андрей Островский,

доктор экономических наук,

руководитель Центра экономических и социальных исследований Китая ИДВ РАН