Полпред президента РФ Виктор Ишаев созвал экспертов и чиновников обсуждать государственную программу развития Дальнего Востока и Байкальского региона, подготовленную Центром стратегических разработок Михаила Дмитриева.

Вопреки нынешним привычкам российской исполнительной власти, министр по делам Дальнего Востока Ишаев не боится прессы: он дал возможность послушать дискуссию журналистам.

Вместе с разработчиками четырехсотстраничного документа Виктор Ишаев доказывал, что регион должен развиваться быстрее остальной России.

Виктор Ишаев: Если мы говорим, что мы должны выйти на среднероссийский уровень, то мы должны развиваться более быстрыми темпами. Поэтому — модель не догоняющего, а опережающего развития. Мы говорим, что где-то порядка на 2 процентных пункта мы должны в экономике развиваться быстрее, чем Россия. К 2025 году валовой продукт должен вырасти в 2,5 раза или просто 267%.

Вице-губернаторы регионов прагматично просили вписать их проекты в программу, чтобы получить денег на поселок, вокзал, туристический кластер, ГЭС или газопровод. Вице-президенты крупных фирм делали заявки на инфраструктуру под свои проекты. Для вывоза сырья кому-то нужна автодорога, кому — электростанция. Концерн «Мечел» для транспортировки угля в Азию требует расширения портов и железных дорог, включая строительство БАМа-2. Все это называется частногосударственным партнерством.

Никто не просил строить мост на Сахалин. Виктор Ишаев сам вписал мегапроект в программу.

Министр и академик РАН Виктор Ишаев Дальний Восток любит, и выступает за то, чтобы срочно дать территориям, которые покидает население, налоговые льготы.

RFI: Какой механизм вы считаете самым эффективным, чтобы инвесторы пошли на Дальний Восток?

Виктор Ишаев: Инвесторы идут туда, где им выгодно – это ясно и понятно. Мы говорим о тех новых предприятиях, которые создаются. Чтобы пришел инвестор, ему, конечно, нужно дать льготы. Потом, ведь ничего нового мы не придумываем, есть мировая экономика, есть практика. Так, развивались изначально — так Аляска развивалась, так и Силиконовая долина развивалась, так Северо-восток Китая развивается – там преференции в десятки раз больше, чем мы говорим: там ежегодно вкладывается порядка 500 млрд. долларов в подтягивание вот этой северной территории, которая граничит с ресурсной частью, в том числе и России, и других государств, и делать ее той территорией, которая будет локомотивом развития в дальнейшем в Китае. Россия, вольно или невольно, идет в этом (направлении – ред.). Там сегодня темпы роста, там сегодня рынки.

Дальний Восток – нам тоже повезло с этой точки зрения, мы тоже в эту конфигурацию вписываемся. Поэтому эти льготы обязательно должны быть. И не на какие-то 3-5 лет, которые окупаются, — нужно заинтересовать. А придет инвестор и начнет работать, нужно понимать, что он будет работать длительно. Если мы дадим преференции на 3 года, значит, придет мелкий бизнес, который окупается за три года. Если мы говорим о серьезном бизнесе: что такое построить судостроительный завод? Это уже в 3 года не окупишь. И за 10 не окупишь. Поэтому здесь и решение будет индивидуальное. Тем не менее, мы записываем: 10 лет – полное освобождение от налогов, а вторые 10 лет — исходя из той эффективности, как предприятие работает. Конечно, во многом мы вызываем огонь на себя, и критику вызываем на себя. Ну, ничего страшного! Мы внесли эти предложения. То, что говорил президент, совпадает, как раз в нашем контексте идет.

RFI: А иностранный капитал получит льготы такие, как Россия?

Виктор Ишаев: Любой капитал должен иметь одинаковые возможности. Иностранный капитал не должен иметь плюсов, но недолжен иметь и минусов ни в коем случае. Вот видите, «Мечел» получил хорошие месторождения, но получил в нагрузку инфраструктуру. Иностранный капитал приходит только в месторождения, не занимаясь инфраструктурой. То есть мы должны более активно заниматься пакетным предложением. Пусть концессия будет, пусть будут отложенные платежи – ничего страшного нет.

RFI: А антикоррупционные механизмы там есть?

Виктор Ишаев: Есть. Есть хотя бы продажа ресурсов – аукцион. Что такое аукцион? Публичные торги. Как продают зерно на корню, мы говорим: — Мы продаем улов в море. Кто больше даст. – Тогда не будет такого, что мы продаем за 1600 $, а потом этот ресурс покупаем за 2600 за рубежом. Тогда не будет такого, что древесина уходит за 30$, когда на рынке ее цена 100$. Публичные торги – это тот же самый 94 закон видоизмененный, типа аукционной торговли. И если кто-то говорит, у кого-то есть другие механизмы, лучшие – мы «за» двумя руками. Есть другие предложения – давайте.

А говорить, что сегодня Дальний Восток недополучает – мы считали на совете при полпреде, там называли цифру – 300 млрд. рублей ежегодно (то, что мы можем доказать), по-моему, это сумма достаточно серьезная. Это перекроет дефициты бюджетов многих территорий. У нас сегодня крупные территории имеют бюджеты по 70 млрд. – Хабаровский край, Приморский край, остальные – меньше. Что такое 300 млрд. недополученных средств в год? Хотя бы половину закроем – мы закроем все дефициты.

RFI: А спорные объекты типа моста на Сахалин – это все-таки огромные деньги?

Виктор Ишаев: Нормальные деньги. Я думаю, что мы получим незамерзающие порты. Сегодня «Мечел» не стал говорить, но он сегодня развивает даже поставку угля через порт Раджин в Северной Корее, какие-то порты использует Приморского края. Сахалин имеет незамерзающие порты, он может стать своеобразным хабом поставки таких грузов.

RFI: А сколько стоит?

Виктор Ишаев: Стоит по-разному. Оценка была, когда Гранберг считал Александр Григорьевич, они оценивались где-то порядка – сам мостовой переход – в 2 млрд. долларов. Там есть еще железнодорожные пути, инфраструктуры. Сколько бы ни стоили, я считаю, что оно стоит того. Не всегда деньги оцениваются только деньгами.

Зампред СФ и бывший глава Республики Саха Вячеслав Штыров спорил с концепцией ЦСР. Надо развивать не агломерации Владивостока или Иркутска, а малые и средние города. Мегаполисы растут сами собой, втягивая в себя людей, как пылесос, с обезлюдевших пространств Сибири и Дальнего Востока. Директор по экономическим проектам ЦСР Кирилл Янков взялся объяснить, зачем нужен мост на Сахалин и почему надо развивать городские агломерации.

Кирилл Янков: Все хотят построить мост на Сахалин. Мост на Сахалин – это не самое важное. Да, это будущее. Там сроки проектирования и строительства будут все равно не раньше 2020 года. И будет он построен или не будет, будет зависеть от того, будут ли в момент принятия решения деньги у государства. Потому что проект не коммерческий, проект – чисто социально-политический. Он, безусловно, в программе будет отражен, но отражен как перспективный объект, скорее всего, без конкретных средств. По таким крупнейшим объектам все равно государство принимает решения отдельно, специально каждый раз в зависимости от многих факторов. Наша задача – написать дорожную карту, где будет поименовано много объектов. Понятно, что не все программы осуществляются, потому что в какой-то момент вдруг – финансовый кризис, денег нет. Такая вероятность есть всегда. Но, тем не менее, программирование и планирование – все равно очень важные функции государства.

RFI: Спор, который возник в связи с развитием агломераций: они сами, как пылесос, работают, не надо ими заниматься.

Кирилл Янков: Основной ВВП, за исключением сырьевого комплекса, производится именно в агломерациях. Выработка ВРП в расчете на душу населения – душевой ВВП – в агломерациях значительно выше, чем в средних и новых городах, не говоря уже о селе. Следовательно, поддерживать агломерации, создавать им комфортные условия для жизни надо. Не для того, чтобы туда все съезжались, а просто потому, что агломерации становятся катализаторами развития вокруг себя.

Если из Владивостока в Уссурийск идет скоростная электричка час, то много людей не переедет из Уссурийска во Владивосток, а будет жить и ездить на работу. А если идет 3 часа, как сейчас идет электричка, то на работу не поездишь, приходится «собирать манатки» и ехать во Владивосток, снимать там какую-нибудь комнату и там устраиваться на работу. Поэтому, когда говорится о развитии агломераций, не для того, чтобы все туда ехали, а, наоборот, чтобы расширить благоприятную зону их влияния.

RFI: А как быть с Якутией, когда говорили, что от райцентра до Якутска за 1000 долларов можно только долететь?

Кирилл Янков: Да, расстояния такие – размер Якутии. Государство сейчас имеет программу субсидирования тарифов на внутренние перевозки по субъектам федерации. Программа, кстати, работает, часть перевозок субсидируется. А что вы хотите? 1000 долларов – это расстояние такое. Это такое расстояние, как от Москвы до Стокгольма долететь. Такое же расстояние. Вот до Стокгольма долететь, но это не крайний Север. А на крайнем Севере, понимаете, аэропорт в улусе в Якутии, куда прилетает один самолет в неделю, а все аэропортовое хозяйство надо содержать, плюс расходы на отопление, потому что зима. Вы все эти расходы разложите, и вы увидите, что объективно из Якутска слетать в дальний улус все равно дороже, чем из Москвы в Стокгольм.

RFI: Не получается ли так, что эта северная сельская Якутия все равно скукожится, а развиваться будет только юг Дальнего Востока, что объективно экономически выгодно?

Кирилл Янков: Не надо так думать. Там есть коренное население – якуты, которые, кстати, не относятся к малочисленным народам, это большой, многочисленный народ. Почему вы думаете, что все они уедут? Другое дело, население не будет там сильно расти. Тем не менее, то население, какое есть, его нельзя забыть и сказать: — Переезжайте! – Это можно сказать только в отношении каких-то отдельных поселков. На Колыме много таких, в Якутии таких меньше. Коренное население, в основном, не собирается никуда уезжать, мы должны уважать этот выбор и не подталкивать его к отъезду.

RFI: Меня просто удивляет ориентация на то, что население на Дальнем Востоке обязательно должно расти. А зачем?

Кирилл Янков: Должно расти, прежде всего, на юге Дальнего Востока, где условия благоприятные. Почему оно должно расти? Знаете, что такое демографическое давление сопредельных территорий? Вот. Это демографическое давление все усиливается и усиливается. Потому что, несмотря на все программы по ограничению семьи «одна семья – один ребенок» у наших соседей в Китае, население от этого все равно активно растет. Развитие соседних стран должно быть сбалансировано. Несбалансированность развития соседних стран часто ведет к негативным последствиям. Вот Сибирское ханство во главе с Кучумом развивалось значительно медленнее, чем Российское государство, в результате его не стало.

RFI: Вы хотите сказать, что в современной цивилизации есть такие риски для России?

Кирилл Янков: Если мыслить не на коротком промежутке 5-10 лет, а на промежутке большом 100-200 лет (в общем-то, восточное мышление Китая более долгосрочное), то кто знает? Вполне возможно, что и есть.

RFI: Всей остальной России придется платить, чтобы на Дальнем Востоке сохранилось русское население?

Кирилл Янков: Нет, я не считаю, что придется платить. Я считаю, что создать более благоприятные условия – это не означает, что нужно именно платить. Прежде всего, я упор даже делал на то, что нужны, конечно, и какие-то бюджетные средства, но нужно создать условия лучше, деловой климат лучше, чтобы туда ехали инициативные люди, зная, что там они земельный участок под предприятие получат за неделю, а не за 2 года. И то, что они к сети электрической подключатся за 3 дня, а не за год, как в Москве. Вот если там хотя бы такие условия будут созданы, за которые никто не будет должен платить, то это уже мощный фактор, притягивающий туда деловых людей.

RFI: А почему нельзя такие условия по всей России создать?

Кирилл Янков: Я надеюсь, что когда-то будет можно. Но представляете, как это сложно, как среда сопротивляется?

RFI: Не получается ли так, что на этих геополитических страхах вы предлагаете просто создать на Дальнем Востоке другую либеральную и эффективную Россию?

Кирилл Янков: Нет, ну, либеральную или не либеральную – вопрос, как называть. Либеральную – в смысле «свободную» со свободной экономикой, с такой экономикой, когда деловой человек не ощущает над собой давления бюрократического аппарата – да, безусловно. Такой Россия должна быть вся. И начать можно именно с Дальнего Востока. Потому что изначально туда люд ехал еще в XIX веке, кроме тех, кто шел туда на каторгу, люд-то туда ехал предприимчивый. Как в Штатах они на Запад все ехали, а в России многие ехали на Восток.

RFI: В том числе, и за свободой?

Кирилл Янков: Да, в том числе, и за свободой тоже.

Лично я ничего не имею против готовящегося под руководством Виктора Ишаева и Кирилла Янкова плана развития Дальнего Востока. Но мне кажется наивной мечта либеральных разработчиков создать без политических реформ в России, только на пространстве от Байкала до Тихого океана анклав свободной экономики.

Скорее всего, по программе Виктора Ишаева на государственные средства будет построено некоторое число электростанций, дорог, начнется разработка очередных сырьевых месторождений. В общем, продолжится то, что есть сегодня. Но реальный Дальний Восток так и останется далёким краем криминальных рекордов.

Тут вспоминаются построенные к саммиту АТЭС новые мосты Владивостока, ставшие символом наглого разворовывания бюджетных средств.

Под судом пока оказались несколько чиновников среднего звена из Министерства регионального развития, за аферы привлекли к ответственности и пару вице-губернаторов Приморского края. Зато неприкасаемыми остались их высокопоставленные покровители.

Не хочется, чтобы к этим символам эпохи Путина прибавился еще и мост на Сахалин минимальной стоимостью в 2 миллиарда долларов.

Михаил Соколов,
«RFI-русский»