ВЛАДИВОСТОК, 18 ноября, ДВ – РОСС. Первую игру лидер нашей команды не может занести себе в актив. Именно поэтому все ждут от него яркого футбола во второй. А что он сам думает по этому поводу?

— Как быстро вы уснули после субботнего матча?

— Часов в пять утра. Но это ни о чем не говорит — примерно в такое же время я укладываюсь после каждой игры.

— То есть переживали не больше обычного?

— А вот этого не сказал бы. Чувства еще долго были, мягко говоря, не очень приятными.

— У раздевалки, помню, вы и вовсе бросили фразу: «Напишите, что мы играли в меньшинстве». Неужели настолько недовольны своим футболом?

— Может быть, внешне так плохо все и не выглядело, но внутренне именно так и ощущал. Я не был винтиком команды, находившейся на поле, более того, находился с ней в некой противофазе.

— Чем же это было обусловлено?

— Если бы я знал!..

— Но объективно в первые три четверти матча вы действовали довольно эффективно, пусть и без привычного блеска, а встали только в последние пятнадцать минут. С чем это, кстати, связано — с какими-то болевыми ощущениями или элементарной нехваткой сил?

— Никаких травм я не получал, так что действительно оказался неготовым физически. И если бы после 75-й минуты меня заменили, отнесся бы к этому с полным пониманием. Но положа руку на сердце, игра у меня и до этого не особо получалась.

— Однако пару опасных штрафных вы тем не менее заработали, а главное — отдали голевой пас.

— Если честно, то и в том моменте отдавал мяч совсем не Билялетдинову, а на дальнюю штангу Семаку. Хорошо, что Динияр передачу перехватил и все так успешно завершилось.

— После матча вы отказали в обмене футболками форварду словенцев Златану Любиянкичу — настолько были злы?

— Нет, тут как раз все гораздо проще: еще до игры договорился о том, что отдам свою футболку другому игроку словенской сборной. А обещания надо выполнять.

— Одним из самых обсуждаемых эпизодов матча стала ваша стычка с Бречко на последней минуте первого тайма…

— Не было там никакой стычки. Я его, конечно, толкнул, но упал он куда красивее, чем можно было ожидать после такого толчка.

— Неужели андоррский опыт ничему вас не научил, вы по-прежнему так легко поддаетесь на провокации?

— Разумом все прекрасно понимаю, но это всегда такой секундный выброс эмоций, который очень трудно проконтролировать. Однако эпизод с Бречко не идет ни в какое сравнение с андоррским, и большего, чем желтая карточка, я в нем в любом случае не заслужил. «Горчичник» перед собой и увидел.

— Все считают, что гол, пропущенный на 87-й минуте, изменил ситуацию в противостоянии коренным образом. Согласны с такой точкой зрения?

— Я бы сказал, что был уже возведен уверенный фундамент, но в последний момент его затопили водой.

— Насколько серьезно это затопление?

— Увидим в среду. Наша команда, на мой взгляд, сыграла хорошо, даже несмотря на то, что словенцы все время занимались только тем, что нам мешали. Этот футбол не был феерическим, но чувствовался хороший запас.

— Куда же он делся в последнюю десятиминутку?

— Трудно сказать. Похоже, у словенцев просто осталось больше сил. Да и мы играли не совсем правильно — без центра поля, оставляя сопернику большие зоны для развития атаки.

— Может быть, сборная России рано уверовала в победу?

— Нет, это вряд ли.

— Как же тогда предотвратить такую концовку во второй игре?

— Если она повторится с точностью до счета — то пусть.

— Вижу, к вам вернулась способность воспринимать мир с юмором. А вот после московского матча у всех игроков нашей команды лица были настолько мрачными, что на ум приходило только сравнение с израильской катастрофой двухлетней давности. Неужели действительно победа, пусть даже и неубедительная, может вызвать подобные эмоции?

— Может, как видите. Ощущения после игры были абсолютно отрицательными. Словно на самом деле потерпели оглушительное поражение.

ПАВЛЮЧЕНКО И СЕМАК ВЫДАЛИ ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ МАТЧ

— А какие чувства преобладают сейчас? Хочется доказать, что московский матч был недоразумением?

— Доказывать никому ничего не нужно! Надо просто сыграть так, как мы умеем, и обеспечить путевку на чемпионат мира.

— Словенцы чем-то в первой игре удивили?

— В принципе нет. Очень вязкая и организованная команда, пытающаяся по максимуму использовать контратаки и «стандарты». То, что мы предполагали увидеть, то и увидели.

— Можно представить словенцев, играющими «первым номером»?

— С трудом. Только если результат заставит — как в последние минуты московского матча.

— Но они и в первые его минуты бежали вперед довольно прытко?

— Нельзя сказать, что они «бежали вперед». Просто использовали быстрые контратаки, доводя их до угловых. Но никакой особой опасности при этом не создавали.

— Кто-то из словенцев произвел особое впечатление?

— Пожалуй, Новакович — это стержневой игрок в их атаке. Еще Корен, Бирса. Но в целом словенцы сильны командой.

— Если бы матч закончился со счетом 2:0, вы были бы довольны своей игрой?

— Моя игра и игра команды в этот вечер находились на разных полюсах.

— Тем не менее нельзя сказать, что вы не выкладывались. Чего же не хватало?

— Просто ничего в этот вечер не получалось — обводка не удавалась, передачи не проходили, партнеры меня не понимали. Почему — сам не могу понять.

— У вас в карьере было такое, что провальными оказывались две игры подряд?

— Не помню, но у меня в карьере чего только не было. Главное, что причины столь плохой игры не определишь. И перед ответным матчем со Словенией, если честно, я с меньшей опаской думаю о команде в целом — она-то готова неплохо. А вот что делать лично мне, чтобы не повторить такой матч, как в Москве?

— Болельщики надеются, что от злости на себя вы выдадите в Мариборе лучшую свою игру.

— Я тоже на это надеюсь. И злость присутствует. И желания — хоть отбавляй. Но вот получится ли — предсказать невозможно.

— Неужели абсолютно невозможно? Ведь у каждого футболиста есть какие-то объективные показатели, которые предопределяют уровень формы…

— В том-то и дело, что у меня все это непредсказуемо. Я, конечно, сделаю все от меня зависящее, чтобы сыграть по максимуму. Но вот что из этого получится — увидим только на поле.

— Есть мнение, что у нашей команды не хватило сил именно потому, что не все ее игроки стопроцентно были готовы к матчу физически — кроме вас называют Жиркова, Павлюченко и Семака.

— Рома и Сергей провели очень хороший матч. К тому же во время злополучной концовки их на поле уже не было. Юра, наверное, действительно к тому моменту подустал, но вы вспомните, какой объем работы он проделал! К тому же такого, что все одиннадцать футболистов находятся в своей оптимальной форме, не бывает, по-моему, никогда.

САМОЕ ВАЖНОЕ — ХАРАКТЕР И КОМАНДНАЯ ИГРА

— Что все-таки нужно поменять во второй игре?

— Думаю, что в Мариборе нас ждет совсем другой матч. Нам надо сыграть очень строго и дисциплинированно. Идеалом, к которому необходимо стремиться, является матч в Хельсинки против финнов, где мы очень организованно, грамотно и аккуратно оборонялись, проводя при этом быстрые атаки. Хотя не думаю, что Словения пойдет вперед — она, скорее, будет подкарауливать свои моменты. Наша задача — свести их к минимуму, но это вовсе не означает игры на удержание счета. России такая игра просто противопоказана. Нужно играть в свой футбол и стремиться забить.

— Мы не можем решить все просто — обязательно следует довести ситуацию до самой последней черты, что в 2007 году, что сейчас. После матча у раздевалки российской сборной мы обсудили эту национальную особенность с Романом Абрамовичем, который, правда, сразу же подчеркнул коренное отличие нынешнего положения дел от того, что было два года назад, — сейчас все остается в наших собственных руках.

— И он абсолютно прав. Находиться в таком положении, когда твоя судьба решается не тобой, врагу не пожелаешь. Сейчас же все действительно зависит только от нас, от нашего умения, нашей концентрации и нашего настроя. Каждый футболист в сборной России это отлично понимает.

— Какова сейчас атмосфера в команде?

— Нормальная, сбалансированная. Естественно, после субботней игры все очень переживали, но сейчас уже пришли в норму. Депрессии точно нет, хотя некоторая настороженность, наверное, присутствует. Но в целом все спокойно. Мы прекрасно понимаем, что словенцы получат на своем поле мощную поддержку, а нам надо это выдержать. И никто ни в ком не сомневается.

— А что вообще важнее — поддержка трибун или перевес в классе, который у нашей команды, несомненно, есть?

— На дистанции в десять матчей этот перевес в классе сказался бы решающим образом, а вот в одной игре, да еще когда на карту поставлено так много, более слабая команда за счет фантастической самоотдачи, настроя и поддержки своих фанатов может прыгнуть выше головы и сотворить чудо.

— У нашей сборной есть еще и большое преимущество в опыте подобных решающих встреч.

— Надеюсь, оно нам тоже поможет. Но как именно сложится игра, сейчас никто не предскажет.

— Пресса пытается найти и какие-то положительные стороны в пропущенном вами на 87-й минуте мяче. В частности, есть мнение, что сборная России будет злее и собраннее…

— На самом деле это не больше чем теоретизирование. А на практике ехать в гости с 2:0 в разы лучше, чем с 2:1. И никакой расслабленности в первом случае и близко не было бы — я вас в этом уверяю.

— Что будет самым важным в среду?

— Характер и командная игра.

— Можно ли назвать текущий момент одним из решающих в вашей карьере?

— Насколько тот или иной момент был решающим, можно оценить только спустя годы. Но в любом случае — проехать мимо чемпионата мира, значит, на какое-то время оказаться на обочине мирового футбола. И этим все сказано.

Борис ЛЕВИН «СПОРТ-ЭКСПРЕСС»