Очередное заседание по делу так называемых «приморских партизан» началось в Приморском краевом суде во Владивостоке в 10.00. Правда, журналистов запустили в зал заседания только в 14.00. Адвокаты рассказали, что участники процесса с середины лета перешли к предоставлению доказательств стороной защиты. Уже были допрошены около 10 свидетелей, а также Вадим Ковтун. Сегодня допрашивают Максима Кириллова.

Максим Кириллов отказался отвечать на вопросы стороны обвинения — отвечает только на вопросы стороны защиты.

Слово Максиму Кириллову: «Когда мы ходили на охоту, сталкивались с посадками конопли. И совершали порчу, скажем так. Ломали кусты, вытаптывали поля. Мы были вооружены, и если посадки охранялись, я думаю, было не в интересах охранников давать знать о себе.

Слово Кириллову:

По приезду, на месте, когда узнал детали получения автомобиля, я не ставил перед собой цель завладеть им. Ехал в этом автомобиле — признаю. Можете написать, что признаю вину частично.

— Были ли в масках, или надевали ли их периодически?

— Не помню точно. Если я надевал, то только когда выходил из машины.

— Вам известно, что было в сумке у Сладких?

— Да, какие-то вещи, в том числе оружие — гладкоствольный карабин «Сайга».

— Чье это было оружие, откуда взялось?

— О происхождении не могу сказать. Предполагаю, Сладких приобрел это оружие и другое на средства, которые ему дал Андрей. Потому что у Сладких денег не было, а Андрей продал автомобиль.

По прибытию в Спасск в 2 или 3 часа ночи Андрей сказал, что машину, которую надо забрать, мы будем ждать здесь — это была небольшая площадка возле киоска. Автомобиль не дождались, кто-то предложил вызвать такси. Мы с Илютиковым пошли искать такси. Так как предложили вызвать такси, я подумал, что деньги есть у кого-то. Нас обогнала машина. После того как она остановилась, вышел Андрей Сухорада с пассажирского сидения.

Он подбежал, открыл дверь водителя, стал вытаскивать оттуда женщину. Мы с Илютиковым встали как вкопанные. Он сказал нам быстро садиться. Мы сели. На заднем сидении были Саша Ковтун, Роман Савченко. Андрей посадил женщину рядом с нами, сказал, чтобы она опустила голову. В итоге женщину высадили, решили переместить в багажник. Кто-то — не помню кто — одел ей маску на голову».

Саша Ковтун говорил, что это недостойный поступок, прямо высказывал недовольство. Говорил, что не было необходимости брать женщину, так же как не было необходимости забирать такси. Что женщина была напугана, и вообще она в матери годится.

Перед тем, как приехать в Кировский район, остановились. Сорвали наклейки опознавательные знаки такси. Когда приехали в Кировский район, меня, Савченко и Ковтуна высадили, остальные поехали дальше, в поселок Горные Ключи. Мы в Архангеловке разъехались по домам, а тот автомобиль такси был найден впоследствии в районе поселка Горные Ключи».

«Мы останавливались, выходили из автомобиля, смотрели карту, так как не очень ориентировались. Женщина оставалась в багажнике, — рассказывает обвиняемый. — Это все каждый воспринимал по-разному: кто-то женщину подбадривал, говорил, что все будет нормально, чтобы она не переживала. По ней было видно, что она была простужена. Когда мы остановились, она попросила лекарства.

Саша Ковтун спросил, где они. Она сказала, что в бардачке. Он достал, она приняла. Сладких говорил, чтобы она молчала и все такое подобное. Те, кто подбадривал, старались ей внушить, чтобы она не воспринимала высказывания Сладких всерьез. Когда доехали до моста, за которым, как мы предполагали, могут стоять сотрудники ДПС, Саша Ковтун и Роман, перейдя мост, удостоверились в их отсутствии.

После моста заехали в лесной массив. Поели, предлагали покушать женщине, она отказалась. Обсуждали, стоит ли забирать машину. Решили, что нужен внедорожник и забирать этот автомобиль не надо. Андрей настоял, что машину надо забрать. В конце концов, решили оставить женщину на повороте. Сладких был на переднем сидении, стал смотреть документы, рыться в сумке, Ковтун забрал эту сумку, передал женщине, отдал ей телефон и оставил ей деньги — не помню сколько».
«После этого оставили женщину на повороте около населенного пункта и покинули тот район. По дороге именно на этой почве возникли разногласия и на повышенных тонах — в частности, Ковтун и Сладких спорили.

— Известно ли вам что-то о преступлении на улице Давыдова во Владивостоке?

— Оно мне не инкриминируется, я узнал о нем в ходе следствия. ПМ, который по версии следствия, был отобран у одного из сотрудников, я видел у Сухорады. Спросил у него, откуда. Тот сказал, что купил, а когда меня задержали, я слышал, что в отделение доставлялись люди, допрашивались по этому эпизоду.

Однажды мне позвонили — это было в 2010 году в мае — я был дома. Андрей (Сухорада) попросил меня к 12 часам (ночи) прийти на автостанцию. Вечером я пришел туда, там были Андрей, Саша Сладких, Роман Савченко, Владимир Илютиков, Александр Ковтун.

— Что вы можете сказать об инкриминируемом вам участии в убийстве 4 человек?

— Вину в убийстве 4 человек не признаю. Троих из них вообще никогда не видел. Пономаренко видел один раз. В той компании, где я работал, мне не было известно, что он связан с производством наркотиков.

Что касается Соловьева, по слухам он реализовывал наркотики у нас в поселке в течение несольких лет и делал это с подачи сотрудников милиции. Я вас уверяю, уважаемые присяжные, что, зная Романа Савченко, Владимира Илютикова, Сашу Ковтуна — я уверен, что эти люди не способны были совершить это преступление.

Также хочу сказать, что убивать 4 человека ради того чтобы забрать у них наркотические средства — это абсурд. Конопля везде растет. Пойди и нарви себе сколько угодно, если хочешь.

Вопрос Максиму Кириллову:

— Можете ли вы назвать свой источник дохода? На что вы жили?

— У семьи Ковтуна большая пасека, мы помогали ему. Он благодарил за это — давал мед, который мы продавали. Женьшень собирали.
— Накопления были?

— За 2 года труда в одной компании накопил кое-что.

— Имеете ли навыки создания взрывных устройств?

— Нет. Вам известно, что Александр Сладких служил в ГРУ, дезертировал. У него были фото с людьми, по лицам которых было понятно, что они из криминального мира. Он сказал, что они из Хабаровского края. подробнее не интересовался.

— Разбираетесь в схемах взрывных устройств? Рисовали ли их?

— Нет.

— Можете ли прокомментировать видеозапись, на которой вы проезжаете мимо территориального пункта милиции?

— Когда я увидел ее, я вспомнил с трудом, что мы там проезжали вообще.

— Что вы снимали обычно?

— Не помню. Не особо ознакамливался с записями. Если бы мы ставили перед собой цель выследить, узнать подробное местоположение и количество людей, то мы остановились бы на более серьезное время, чем просто проехать мимо.

— Обсуждали ли вы когда-то убийство милиционера?

— Много негативного у меня накопилось. Периодически мы высказывали свое мнение о сотрудниках милиции. Но чтобы хоть кто-то говорил про убийство сотрудников — я не слышал.

На следующем заседании продолжится предъявление доказательств стороной защиты. Следующие заседания пройдут в первых числах августа и в первых числах сентября.

Источник — VL.ru