Из-за того что российские нефтяные компании резко активизировали работу на восточном направлении, возник дефицит транспортных мощностей. Глава «Транснефти» Николай Токарев заявил о необходимости строительства нефтепровода, аналогичного по мощности трубе «Восточная Сибирь — Тихий океан». Эксперты считают, что «Транснефть» таким образом снова пытается поднять вопрос регулирования тарифов. Об этом передает ДВ-РОСС.

Глава «Транснефти» Николай Токарев в четверг заявил, что нефтепроводных мощностей на восточном направлении не хватает. «Сегодня настолько стремительно начали нефтяники работать в направлении Востока еще и потому, что это премиальное направление, что уже стоит на повестке дня вопрос о строительстве второго ВСТО, — заявил глава нефтепроводной монополии. — Я не шучу. Второго, по мощности такого же».

По словам Токарева, это очень дорогостоящая стройка. Но при этом отметил, что на данный момент вопрос строительства какой-либо новой трубы всерьез не стоит, а пока обсуждается лишь проблема дефицита мощностей, пишет «Газета.ру».

Нефтепровод «Восточная Сибирь — Тихий Океан» (ВСТО) в настоящее время прокачивает около 37 млн тонн нефти в год (с учетом 15 млн тонн, которые идут по ответвлению «Сковородино — Мохэ» в Китай). В ближайших планах «Транснефти» расширение мощности до 58 млн тон в год, максимальная мощность ВСТО — 80 млн тонн (50 млн тонн должны будут поставляться в порт Козьмино, 30 млн тонн пойдут в КНР).

Токарев напомнил, что «Роснефть» уже законтрактовала прокачку 50 млн тонн (30 млн тонн по контракту с китайской CNPC, около 10 млн тонн пойдут на НПЗ в Тяньцзине, и о поставках еще 10 млн тонн «Роснефть» на этой неделе договорилась с компанией Sinopec). При этом, по словам Токарева, восемь млн тонн по ВСТО намерена поставлять «Газпром нефть» и 7,7 млн тонн (с возможным увеличением объемов до девяти млн тонн) — «Сургутнефтегаз».

«Им просто идти некуда больше, — отметил глава «Транснефти». — Получается, уже есть дефицит. И в ближайшие годы он будет только расти. Мощности ограниченны, и то, что мы планировали на 2023–2025 годы, сегодня уже практически на повестке дня».

Пресс-секретарь «Транснефти» Игорь Демин заявил «Газете.Ru», что исходя только из уже известных пожеланий компаний дефицит мощностей составит около 40 млн тонн в год (с учетом поставок на «Восточный нефтехимический комплекс», который намерена построить «Роснефть» в Приморском крае). «И скорее всего, уже в ближайшее время дефицит увеличится, — предупреждает Демин. — В частности, свои поставки по ВСТО хотят нарастить «ЛУКойл» и «Башнефть».

«В компании утвержден и действует производственный план добычи нефти до 2033 года, — заявили «Газете.Ru» в «Роснефти». — Документом предусмотрен рост добычи нефти на протяжении всего периода за счет последовательного ввода в эксплуатацию и разработки новых месторождений Восточной Сибири и Ямала». Также этот план предполагает полную обеспеченность поставок как по Восточному, так и по Западному направлениям с учетом реализации проекта ВНХК и увеличения поставок нефти в Китай.

«Один из основных вопросов здесь — спор с «Роснефтью», — считает аналитик ИФД «КапиталЪ» Виталий Крюков. — «Транснефть» подчеркивает, что по сути обслуживает лишь госкомпанию, и говорит о том, что в ВСТО надо допустить и других игроков». В то же время, по словам Крюкова, речь конкретно о строительстве нового нефтепровода может и не идти. Эксперт отмечает, что расширение мощности ответвления «Сковородино — Мохэ», например, будет осуществляться за счет увеличения мощности нефтеперекачивающих станций (НПС), а новая линейная часть строиться не будет.

«В любом случае стоимость расширения будет зависеть от многих факторов: будет ли строиться линейная часть или достаточно будет лишь увеличить мощности НПС», — поясняет Крюков. Также он отметил, что, даже если речь пойдет только об увеличении мощности НПС, это должно означать повышение тарифов «Транснефти». «А тарифы естественных монополий власти намерены в следующем году заморозить, — напоминает Крюков. — Возможно, своим заявлением о дефиците мощностей «Транснефть» хочет дать понять правительству, что индексация тарифов ей может понадобиться».

Темы тарифов коснулся и Демин, напомнив, что восточное направление является премиальным для нефтяных компаний. По его словам, премия к мировой цене на нефть при поставках по этому направлению составляет в среднем около $40 на тонну. При этом нефтяники получили льготы для месторождений Восточной Сибири. В связи с этим, по словам пресс-секретаря «Транснефти», вопрос о повышении тарифов мог бы стать одним из решений проблемы финансирования расширения мощностей.

«Но главное, чего мы хотим, это введение принципа «качай или плати», — говорит Демин. — Компании почти всегда не выполняют заявленных планов по прокачке. Им выгодно завышать заявленные объемы — это влияет на их котировки». По словам Демина, если бы у «Транснефти» был четкий график поступления средств (то есть если бы компании оплачивали транспортировку заявленных объемов вне зависимости от того, были ли они действительно прокачаны), она могла бы привлечь заемные средства для финансирования расширения мощности ВСТО.

Эксперты говорят, что расширять ВСТО так или иначе придется. Андрей Полищук из «Райффайзенбанка» указывает, что фокус нефтедобычи сейчас смещается из Западной Сибири в Восточную, а поставлять нефть из этого региона на Запад было бы экономически невыгодно из-за большого транспортного плеча. Кстати, в среду замглавы Минприроды Денис Храмов заявил, что, по оценке министерства, в Восточной Сибири не открыто еще около 30 месторождений углеводородов. Суммарные запасы потенциальных участков добычи составляют от 30 млн до 300 млн тонн.

Ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России Рустам Танкаев говорит, что, прежде чем форсированно наращивать поставки на рынки Азиатско-Тихоокеанского региона, необходимо получить гарантии, что на российские углеводороды будет спрос. «Кроме того, существует ряд сложностей с добычей в Восточной Сибири, например, большие объемы попутного газа, получаемого при добыче нефти, — рассказывает эксперт. — Необходимо строить дополнительные газопроводы, чтобы этот газ можно было утилизировать, иначе его придется сжигать, а это — серьезная угроза для экологии».