Якутянки. Фотография с сайта sakhaopenworld.org

На территории 38 субъектов РФ имеются предприятия, занимающиеся художественными (народными) промыслами. В этом году из федеральной казны на поддержку этой сферы выделили 270 миллионов рублей (деньги идут в первую очередь на компенсацию затрат на электроэнергию). Как выживают народные промыслы на Дальнем Востоке и могут ли они быть здесь настоящей, доходной отраслью экономики, выясняли корреспонденты «Российской газеты». Об этом передает ДВ-РОСС.

Как оказалось, русских народных промыслов в Приморье нет. Ремесло рождается у оседлых поселенцев, а дальневосточники — почти все люди пришлые. Исключением является творчество малочисленных коренных народов края, но оно официально народным промыслом не считается, поскольку этот статус требует регистрации в Торгово-промышленной палате РФ.

— Декоративно-прикладное искусство аборигенов Приморского края разнообразно: создание изделий из кожи, рыбьей в том числе, меха, бисероплетение, резьба по дереву. Но чтобы официально можно было считать все это народными промыслами, нужно везти образцы в Москву, обосновывать их уникальность. А умельцы — удэгейцы, нанайцы, тазы, живущие в нашем крае, говорят, что не видят смысла в официальной регистрации, — говорит начальник отдела департамента культуры администрации края Татьяна Гатина.

Статус народных промыслов дает некоторые льготы для производства. Но это привлекательно для крупных фабрик, а в получении субсидий при изготовлении единичных изделий умельцы не видят смысла.

В крае есть люди, которые пытаются развивать ремесла: кузнечное и гончарное дело, кружевоплетение. Это все также не может быть названо народными промыслами.

— Гильдия кузнецов сейчас проходит стадию оформления как некоммерческая организация. Уже есть устав, — говорит лидер структуры Наталья Богатырева. — В свое время именно отсутствие регистрации у гильдии помешало ее участию в презентации Приморья на саммите АТЭС-2012. Пока мы проводим мастер-классы по приглашению мэрии, с удовольствием участвуем в культурных мероприятиях вроде «Города мастеров». Так, кузнец Николай Кагановский произвел фурор на ежегодном приморском Сабантуе — на его мастер-классе люди становились в очередь, чтобы выковать подкову.

Помощью краевого бюджета мастера могут пользоваться, если они зарегистрированы или как частные предприниматели, или как некоммерческая организация. Отдельной же программы поддержки народных промыслов в крае нет.

Между тем, край и его центр испытывают большую нужду в сувенирной продукции, которую можно было бы продавать туристам, раз уж Приморье ставит целью стать через несколько лет туристической меккой для десяти миллионов иностранных гостей в год. Пока же чаще продаются изделия не промыслов и даже не прикладного искусства, а поделки на морскую тематику, произведенные в соседнем Китае.

В Приамурье в 2012 году на поддержку народных промыслов из казны было выделено 3,5 миллиона рублей, при этом на 0,5 миллиона раскошелился областной бюджет, а 2,8 — поступили из федерального. В амурском правительстве признаются, что все эти «промысловые» деньги не освоили.

— Средства пришли в конце прошлого года, закон разрешает, чтобы неосвоенная сумма перешла на следующий,- говорит Наталья Черных, начальник отдела регионального правительства.

Чиновники сетуют на то, что мастера, которые занимаются народными промыслами, не любят ходить по казенным кабинетам и заполнять необходимые формы и заявления.

Инвалид Тамара Кропачева живет в поселке Углегорск, там, где строится космодром «Восточный». Она занимается изготовлением ростовых кукол, «внутренности» которых начинены целебными, ароматными травами. Признается, что у строителей космической гавани ее рукотворная красота идет просто нарасхват.

Чтобы создание изделий из кожи и меха, бисероплетение и резьбу по дереву можно было считать народными промыслами, нужно везти образцы в Москву и обосновывать их уникальность

— За финансовой поддержкой не обращалась. Почему? Делаю и делаю, боюсь я всех этих бумаг, — чистосердечно признается Кропачева.

Неучтенными остаются и мастера из числа народностей Крайнего Севера. Они тоже не спешат за поддержкой к властям. Хотя, по словам Натальи Черных, для этого большого знания бухгалтерии не требуется. Зарегистрированному субъекту бизнеса, отчисляющему пенсионные взносы, нужно лишь прийти и заполнить соответствующую форму.

В Приамурье официальный статус мастера народных промыслов есть у 36 человек. В основном они занимаются кузнечным делом, столярным и гончарным производствами. Есть среди них один ювелир и один мастер по производству декоративных панно. В минувшем году финансовую поддержку своего «народного» бизнеса получили 12 амурчан.

Камчатская краевая стратегия развития промыслов коренных малочисленных народов Севера (КМНС) рассматривает традиционную хозяйственную деятельность аборигенов в первую очередь как форму объединения людей, обеспечения их социально-культурных потребностей. Однако возможная прибыль тоже берется в расчет. Сегодня мастер, трудящийся на дому, может зарабатывать от 100 до 300 тысяч рублей в год. При определенных условиях заработок может вырасти до 500 тысяч. Стратегия ставит задачу увеличить в ближайшие годы количество мастеров с 80 до 200, а их годовой доход — до миллиона рублей на человека. Но для этого жителям края, которые занимаются традиционными промыслами, нужна помощь в покупке материалов, оборудования, в поиске рынков сбыта, в обучении и даже в рекламе изделий.

В этом году на мероприятия по поддержке КМНС краевой бюджет направляет более 45 миллионов рублей. Из этих средств большая доля идет на развитие традиционной хозяйственной деятельности. Так, в Корякском округе реализуется проект создания учебно-производственного центра подготовки специалистов по переработке пушно-мехового, кожевенного сырья, изготовлению сувенирной продукции. Перечислены средства одному из профессиональных училищ на покупку оборудования, необходимого для организации обучения по профессии «скорняк».

Но пока эта помощь доходит не до всех, кому предназначается. Такие мастера, как Нина Кияйкина из общины алеутов «Агитуда» (Командорские острова), продолжают работать лишь из любви к своему делу и национальной культуре. Она воссоздала алеутское плетение из травы, которое было утрачено в течение ста лет. Сейчас мастерица занимается восстановлением по рисункам и фотографиям предметов одежды алеутов.

— Особого дохода это не приносит, — говорит она. — Я подготовила план возрождения и поддержания ремесел. Но без помощи властей в одиночку поднять весь этот пласт работ на уровень отрасли очень сложно.

Для Хабаровского края, как и для всего Дальнего Востока, традиционные народные промыслы — это в первую очередь «домашнее» искусство коренных народов: нанайцев, эвенков, эвенов, ульчей, орочей, негидальцев, удэге и нивхов.

Как выяснилось, свои мастера (или пакси, так называют их на Севере) есть во многих национальных селах края. Официально стать мастером непросто, нужно, чтобы таковым соискателя признали заслуженные мэтры и знатоки народных ремесел, входящие в экспертный совет при губернаторе Хабаровского края. И каждый год, по словам Надежды Кимонко, заведующей отделом традиционной культуры дома народного творчества «Краевое образовательное творческое объединение культуры», отсеивают слишком торопливых кандидатов.

— В последнее время налицо тенденция к украшательству, стремление получить быстрые и не самые качественные результаты. Нередко пытаются заменить естественные природные материалы, скажем, на пластик, — констатирует она.

Впрочем, далеко не каждый мастер стремится получить статус. Многие трудятся и просто так.

— В развитии народных промыслов с 1990-х годов скопилось немало проблем. Первая — нет артелей, хотя именно для них предусмотрены налоговые льготы. Вторая — не хватает помощи в продвижении работ. Часто бывает, что в редких «художественных» салонах торговая наценка составляет 100-300 процентов, то есть работы оценивают втридорога, в результате их никто не покупает, и мастер остается без денег, — подчеркивает Надежда Кимонко. — Нужна хорошо организованная система реализации изделий народных промыслов, по приемлемым ценам и в разумные сроки.

Как рассказали в краевом правительстве, поддержка традиционных народных промыслов не осуществляется в прямой денежной форме: как правило, за счет бюджета оплачивают дорожные расходы на выставки, фестивали, учебу и повышение квалификации, бесплатно оказывают информационные и организационные услуги. Есть, правда, гранты. Скажем, победитель ежегодного краевого конкурса «Ремесла земли Дерсу» помимо известности получает еще и 50 тысяч рублей.

А всего на развитие традиционных художественных промыслов в рамках господдержки коренных малочисленных народов Севера в Хабаровском крае в 2012 году было потрачено не менее трех миллионов рублей, в этом году запланировано почти вдвое больше — 5,595 миллиона.

Якутские мастера народных промыслов столкнулись с жесткой конкуренцией китайских предпринимателей.

Рынки столицы республики уже не просто завалены выполненными в КНР национальной якутской одеждой и обувью — унтами, штампованными «ювелирными» украшениями и изделиями из бересты, но начинают вытеснять продукцию местных умельцев.

Китайский ширпотреб значительно дешевле, поскольку для изготовления тех же унтов идут не оленьи лапки и серебряные подвески, а подручные заменители. Естественно, он пользуется все более широким спросом даже у людей со средним достатком, нежели эксклюзивная продукция от мастеров. Как считает заместитель руководителя торгово-промышленной палаты республики Гаврил Дмитриев, если якутяне не будут активно осваивать новые технологии, как это делают китайцы, они потеряют этот рынок.