В прокат выходит не самая новогодняя сказка «47 ронинов» с Киану Ривзом, самураями, почитателями смерти и драконом. Когда даймё Асано (Мин Танака), правителю области Ако, требуется поймать чудовище, терроризирующее окрестности накануне визита сёгуна (Кэри-Хироюки Тагава), из хижины в лесу извлекают следопыта по имени Кай (Киану Ривз). Мальчиком его нашли в лесу и признали в нем полукровку — самураи его презирают, их начальник Оиси (Хироюки Санада) сдержанно покровительствует, Асано милостиво позволяет жить в его владениях, а его дочь Мика (Ко Сибасаки) проявляет явно более чем дружеские чувства. Об этом передает ДВ-РОСС.

Чудовище окажется отвлекающим маневром — в деле замешаны завистливый сосед-феодал Кира (Таданобу Асано) и его союзница-ведьма (Ринко Кикути), далее события будут развиваться более-менее по сюжету японской легенды по мотивам событий начала XVIII века. Правитель лишится жизни, верные ему самураи решатся на запрещенную им и грозящую неминуемой смертью месть.

Впрочем, об исторической достоверности и следовании канону речь не идет — это сказочное переложение легенды.

Здесь есть монстры, ведьмы, гиганты, поклоняющиеся смерти монахи не вполне человеческого вида, но настоящим фантастическим элементом становится герой-полукровка — немыслимый для традиционной Японии персонаж. Но даже без него крупнобюджетная голливудская экранизация истории о 47 ронинах выглядит затеей, скажем так, рискованной.

Во-первых, берется классическая японская легенда о самурайской чести, которую в прошлом экранизировали японские же классики кино. В 1941-м двухчастную картину «Преданность в эпоху Гэнроку — 47 ронинов» по настоятельной просьбе армейской верхушки снял Кэндзи Мидзогути («Осакская элегия», «Сказка туманной луны после дождя», «Управляющий Сансё»), стоящий в истории японского кино в одном ряду с Акирой Курасавой и Ясудзиро Одзу. В 1962-м вышли «Сорок семь верных вассалов эпохи Гэнроку» Хироси Инагаки, обладателя премии «Оскар» за картину «Самурай: Путь воина». В 1978-м свою версию с названием «Падение замка Ако» создал почитаемый Квентином Тарантино и Такаси Миике режиссер Киндзи Фукасаку («Тора! Тора! Тора!», «Под флагом восходящего солнца», «Королевская битва»). В 1994-м «47 ронинов» снял завсегдатай и лауреат главных европейских кинофестивалей Кон Итикава («Бирманская арфа», «Ключ», «Полевые огни», «Младший брат»).

Те, кто запускал в производство фильм с бюджетом в 170 млн долларов, явно не собирались вставать в один ряд с представителями этой традиции. Скорее, они могли думать о японской версии таких китайско-голливудских блокбастеров, как «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» Энга Ли или «Герой» и «Дом летающих кинжалов» Чжана Имоу.

Только вместо того, чтобы позвать японских сценаристов и режиссера, они поручили написание истории иранскому англичанину Хоссейну Амини («Крылья голубки», «Четыре пера», «Шанхай», «Драйв») и американцу Крису Моргану («Особо опасен», «Форсажи» с третьего по седьмой). Первый, вероятно, должен был отвечать за лирическую составляющую, второй — за динамическую.

Собственно же фильм продюсеры доверили дебютанту Карлу Эрику Риншу — он до этого снимал зрелищные рекламные короткометражки под патронатом Ридли Скотта: например, «Подарок» про альтернативную Москву с роботами и загадочной посылкой.

Все выше перечисленное складывается в проект, который мог появиться самое позднее в середине 2000-х. Тогда еще свежи были воспоминания о Киану Ривзе в «Матрице»,

«Последний самурай» с Томом Крузом получил несколько номинаций на «Оскар» и собрал в Японии больше, чем в Штатах, зрители маршировали на красочные битвы на мечах, экран еще не захватили Железный человек со товарищи, а сценарии Амини годились не только для датских уникумов, пишет «Газета.ру».

Здесь есть погоня за отличным чудовищем, которое словно выскочило из мультфильмов Хаяо Миядзаки, женщина, которая умеет превращаться в лису, отличные японские актеры, красивые платья и доспехи, эффектный штурм замка по сценарию «Гамлет и Троянский конь», но японская сказка норовит превратиться то в того же «Последнего самурая», то в «Пиратов Карибского моря», оставаясь нескладным приветом кино десятилетней давности.