В последние дни информационное пространство всё чаще пестрит сообщениями из Сирии, где операция российских ВВС якобы привела к жертвам среди мирного населения и представителей сирийской оппозиции. И хотя наши власти настаивают на том, что удары являются точечными и наносятся только по позициям террористов, а сообщения о гибели гражданского населения расценивают как часть информационной войны Запада, накал страстей вокруг событий в Сирии не уменьшается. В медиаполе посыпались ужастики из серии «Россия разбомбила детей» и «поздравления» с «новым Афганистаном». А вот адекватных новостей из того же Афганистана как не было, так и нет.

Между тем, не далее как 6 сентября жертвами нанесенного по ошибке авиаудара ВВС США стали 11 афганских полицейских. В момент бомбардировки сотрудники полиции проводили рейд в провинции Гильменд недалеко от границы с Пакистаном: искали подпольные лаборатории по производству наркотиков. К операции также были привлечены гражданские лица. Местные СМИ сообщили о 28 погибших, но МВД ИРА эту информацию не подтвердило. А представитель ВВС Соединенных Штатов в Афганистане полковник Брайен Трибус и вовсе заявил, что в этот день «силы США или НАТО не наносили никаких ударов по целям в провинции Гильменд». Месяц назад подобная история произошла и в провинции Логар. Тогда иностранные военные разбомбили контрольный пункт афганских ВС. По данным американской стороны, авиаудар послужил причиной гибели 7 солдат и ранений ещё 5.

А на днях с воздуха была атакована больница международной организации «Врачи без границ» в городе Кундуз. В момент авианалета в больнице находилось около 200 человек. Погибли 19 врачей, еще 37 человек серьезно пострадали, а сама больница сильно разрушена. Не может быть никаких сомнений в том, что удар нанесли самолеты ВВС США, так как именно они участвовали в американской операции. К тому же в составе афганских ВВС нет боевых самолётов, способных осуществлять поддержку действий войск с воздуха. Не то, что самолетов, нет и танков, артиллерии, боевых вертолетов. Американцы просто боятся передавать их афганской армии, опасаясь, что они могут быть повернуты против них же.

Конечно, ни одна армия мира не застрахована от ошибок. Они были в Чечне, когда бывало наши военные становились жертвами «дружественных» ударов, такого же рода инциденты происходили и в Донбассе, и во время советского присутствия в Афганистане. Там, правда, был досадный инцидент. В конце 1988 года генерал-губернатор Н. Олуми обратился с жалобой на советских летчиков: они, дескать, сбросили две двухтонные бомбы на Кандагар. Одна разорвалась в непосредственной близости от штаба корпуса, другая — в жилом квартале. Имелись жертвы среди жителей. Для расследования назначили специальную смешанную комиссию из представителей оборонных ведомств двух стран. Они вылетели на место происшествия, но к определенным выводам так и не пришли.

Все это так. Однако известно, что приписывание оппоненту действий, которых он не совершал, было и остается одним из самых распространенных методов информационной войны. Особенно широко он использовался пропагандой западных стран в канун развала Советского Союза объяснением аудитории «врожденного советского коварства». Достаточно вспомнить безосновательные утверждения академика Сахарова о том, что якобы в Афганистане советские вертолеты расстреливали находившихся в окружении советских солдат, чтобы они не могли сдаться в плен. Наоборот, насколько мне известно, делалось все возможное, чтобы выручить военнослужащих, оказавшихся в руках противника. Действовало твердое правило — никогда не оставлять противнику тела погибших товарищей. Оно соблюдалось неукоснительно. Для выполнения этих задач была создана четкая система: разведка (в том числе — агентурная), дежурные смены на пунктах управления армии, соединений и частей, дежурство бронегрупп, артиллерии и авиации. Нередко проводились целые операции, чтобы отбить у моджахедов тела погибших воинов или освободить из плена своих боевых товарищей.

Бездушное отношение к людям было, различные промахи, ошибки — тоже, но происходило это из-за недостатка профессионализма, халатности, стечения обстоятельств. Никак не преднамеренно.

Сегодня в связи с операциями в Сирии уместно вспомнить о советском опыте применения авиации в Афганистане, тем более что основным видом вооруженных конфликтов на планете остается как раз так называемая «малая» война. Советская военная авиация применялась в этой стране очень широко. Бомбардировка и штурмовка позиций и колонн противника, поддержка наземных войск, высадка десанта, эвакуация раненых, доставка пассажиров и грузов, разведка и минирование местности — спектр задач, стоявших перед советскими летчиками, был чрезвычайно широк, а эффективность их боевой работы — очень высока. Неудивительно, что самолеты и вертолеты были самой главной целью афганских моджахедов, постоянно совершенствовавших свою систему противовоздушной обороны.

В отличие от американцев, которые, занимаясь имитацией борьбы против боевиков «Исламского государства», совершили в Сирии и в Ираке 4100 вылетов, включая боевые вылеты, разведывательные и топливозаправочные полеты, советские летчики в Афганистане выполнили только на штурмовиках Су-25 около 60 тыс. боевых вылетов. Управление ими осуществлял старший авиационный начальник, планирующий и готовящий удар. За сутки до удара выполнялся полет демонстративной группы с целью вскрытия огневых позиций зенитных средств путем преднамеренного вызова огня на себя с последующим определением их местоположения. Такие полеты выполнялись в сумерках, когда хорошо видны места ведения огня зенитными средствами. Однако от всех экипажей в ходе выполнения боевой задачи требовалось непрерывное наблюдение за действиями противника и немедленное взаимное оповещение об опасности обстрела, так как противник мог вести огонь из засад, огневые позиции которых заранее обнаружить практически невозможно. Задачи на боевые действия ставились предварительно с использованием имевшейся информации о цели.

При подготовке и планировании таких ударов для получения максимальных данных об объектах проводились агентурная разведка и воздушная фоторазведка с детальным вскрытием элементов объекта. Об эффективности такого рода сотрудничества вспоминает полковник Владимир Господ: «Назначалось время, когда мы должны забрать с конкретной площадки местного предателя, который должен показать, где нужно отработать. Район и кишлак обычно знали заранее. Но конкретный дом, где сидят духи, этот предатель должен был показать уже на месте. Садимся на площадке. Подъезжает «уазик» со шторками на окнах. Выходит наш капитан или майор, который работает советником в этом районе, и выводит шпиона, у которого на голове колпак. Это для того, чтобы его никто не опознал издалека. Оба садятся к нам в вертолет, и мы идем к месту встречи с нашими самолетами. Потому уже вместе с ними — к нужному кишлаку. Делаем первый проход над кишлаком, и предатель пальцем показывает на дувал, где сидят бандиты. Рассказывает: там пулемет, там пулемет и там еще пулемет… В грузовой кабине у нас стоял фотоаппарат. Открываем нижний люк и фотографируем то, что было до удара. В это время штурмовики или бомбардировщики ходят по кругу на высоте три-четыре тысячи метров. Эта высота считалась оптимальной, чтобы по ним не отработали из ПЗРК или из стрелкового оружия. «Стингеры», которые бьют на три тысячи пятьсот метров, появились позже. Самолеты плюс ко всему еще и нас прикрывают. Если по вертолетам начинают работать с земли, то они должны подавить огневые точки».

С помощью фотопланшетов составлялась схема расположения объектов базового района в масштабе, с привязкой к карте, детальное описание района, объектов, огневых позиций. Весь материал тщательно изучался летным составом. Если признать, что на первом этапе войны в Афганистане тыловое обеспечение летного состава было никудышным, что наши военные сами мыли свое постельное белье, элементарный душ в модуле отсутствовал, а сегодня, как мы видим на экранах своих телевизоров, тыловое обеспечение, прямо скажем на высоте, то можно надеяться, что на высоте останутся и российские летчики в Сирии.

Борис Саводян, Regnum