На базе ВМС США в Сан-Диего (штат Калифорния) начались первые испытания прототипа нового беспилотного корабля, предназначенного для полностью автономного выполнения поставленных задач в течение похода длительностью до трех месяцев. На первом этапе Sea Hunter («Морской охотник») будет плавать с экипажем на борту, сообщил информационному агентству Associated Press руководитель данного проекта Управления перспективных исследований министерства обороны США (DARPA) Скотт Литлфилд, передает ДВ-РОСС со ссылкой на ТАСС.

«Корабль не будет управляться дистанционно», — указал он. По его словам, команде предстоит убедиться в исправном функционировании Sea Hunter без вмешательства человека. Иными словами, будут ставиться задачи самого общего типа, а программное обеспечение будет самостоятельно «соображать», как их выполнять. В случае успеха решено провести вторую фазу испытаний, уже без подстраховки в лице экипажа.

Корабль длиной 40 метров, оснащен радарами и камерами, двумя дизельными двигателями, позволяющими развивать скорость до 50 км/ч. Прототип станет основой для постройки флотилии «Морских охотников», которая в случае успеха через 5 лет войдет в состав 7-го флота ВМС США, базирующегося у берегов Японии.

При объеме всего проекта в $120 млн стоимость одного такого корабля оценивается в $20 млн . Расходы на его функционирование в условиях похода — до $20 тысяч в день, что сравнительно немного.Командование ВМС не скрывает, что новинка — это ответ на российские дизель-электрические подлодки.

Как сообщал недавно министр обороны Эштон Картер, в следующем финансовом году его ведомство планирует израсходовать на научно-исследовательские и опытно- конструкторские разработки рекордную сумму $71,4 млрд . Пентагон хотел бы затратить $3 млрд на создание вооружений для противодействия китайскому нападению с дальних рубежей на ВМС США, $3 млрд — на модернизацию подводных систем и столько же — на формирование «отрядов людей-роботов» и массированные операции «беспилотников». Кроме того, бюджетный запрос предусматривает выделение $1,7 млрд на разработку кибернетических и электронных систем, в которых используется искусственный интеллект, и $500 млн — на «военные игры» и проверку новых концепций.