В Большом ГУМе начала работать уже традиционная выставка ёлочных игрушек и открыток, а также небольшой маркет игрушек современных. Частная коллекция Ирины Кейчиной состоит из нескольких тысяч экземпляров. С ёлочными игрушками соседствуют предметы быта – игрушки обычные, плюшевые, костюмы, проигрыватели и многое другое. Это можно потрогать и примерить, передает ДВ — РОСС.

«Я не отвечаю на вопрос, сколько у нас экспонатов – давно не веду счёт», – говорит коллекционер Ирина Кейчина, которая уже 13 лет проводит во Владивостоке выставки ёлочных игрушек и украшений – дореволюционных и советских, от вырезанных из бумаги, до самых поздних стеклянных, которые до сих пор бережно хранятся в каждой семье.

Коллекция и правда впечатляющая, насчитывает тысячи игрушек, открыток, элементов советского быта и других символов одного из главных праздников страны. Собирает её Ирина с 2000 года. В этом году выставка вновь проводится в Большом ГУМе на втором этаже, стоимость билета 300 рублей (льготный 250 рублей). Почти половина этажа уставлена витринами, наряженными ёлками, стендами с открытками. На подоконнике стоит проигрыватель для винила, из которого с характерной хрипотцой льются «Амурские волны».

«Я никогда не думала, что это будет моей миссией, – вспоминает Ирина. – Я по профессии художник-модельер, у меня свой швейный салон. В 2000 году мы обзавелись своей квартирой в одном из «чуринских» домов и решили нарядить ёлку. Тогда в моде были пластиковые шары золотые, банты. И я поддалась на это тоже. Украсила ёлку: бантики, золотые конфеты, всё золотое. Сели с мужем, ждём детей, и я говорю – «меня тошнит от этой ёлки, я хочу свои игрушки». Муж дал объявление в газету, а он тогда увлекся коллекционированием часов настенных. И нам просто оборвали телефон. Звонили и спрашивали – что, правда надо? Да забирайте, у нас чемодан лежит, выкинуть жалко. Носили эти коробки, носили. В конце концов уже дочка на это посмотрела и говорит – может, не вы одни это любите? Давайте выставку сделаем».

Первая выставка прошла в Музее им. Арсеньева – две маленькие витринки. И люди, хотя был ужасный снегопад, пришли и написали такие восторженные отзывы, так просили не бросать это дело, что идею решили развернуть. Стали уже собирать серии, выставлять тематические витрины. И жители города, а потом и страны подключились к этому процессу. Увидели игрушечных плюшевых медведей – стали нести таких. Увидели, что у Ирины сломалась заводная железная лягушка – принесли целую.

«Весь город участвует, – говорит коллекционер. – Когда мы монтируем выставку, то прям бросаем клич, всех зовём. И люди идут, просто забегают, говорят, «У меня есть полчаса, что делать?». Кто-то протирает витрины, кто-то там украшает подоконники. Я даю чемодан, говорю – вот игрушки расставьте в последнем зале. Каждый день они стоят по-новому. Выставка всё время меняется. Я прихожу, сегодня – все пупсы в ванне, а завтра они все в кроватке. Сейчас, мне кажется, людям очень не хватает контакта, они берут игрушки в руки и радуются. Мы побывали во всех музеях города, три года выставлялись в Союзе художников. Уже третий год в ГУМе. Я вижу, как реагируют дети. Современные дети могут любую информацию обо всём в интернете найти. А потрогать – нет. И им так нравятся советские игрушки! Я разрешаю их трогать, книжки листать. Только не ломайте. Вчера вот были с Магадана целая группа детей. Они тут как сели на ковре под ёлкой, им ничего больше было не надо. Они тут сидели, всё трогали. У нас можно мерить шапки, валенки, шали, костюмы».

Ещё на выставке можно напечатать письмо Деду Морозу на печатной машинке и опустить его в специальный ящик. Можно взглянуть на диафильмы, полистать советские издания сказок и Азбуку.

Основу выставки собирают за пять дней в пустых залах, затем корректируют, добавляют, меняют. Ирина говорит, что нет предела совершенству. Скоро у коллекции игрушек может появиться настоящий дом – администрация города выделила для музея помещение на Мордовцева, 8. Состояние удручающее, но дом является объектом культурного наследия, поэтому ремонт должна делать специализированная компания с лицензией. Помощь энтузиастам не помешает.

Есть небольшая витрина с ещё дореволюционными игрушками – собаки, лошади, черепаха, покрытая сусальным золотом. Затем большой пропуск: в годы Первой Мировой войны чрезмерно патриотичные граждане бушевали и требовали запретить рождественское дерево – немецкий обычай. Большевики сразу после революции отменили запрет на установку ёлок, новогодние утренники для детей проводили до 1924 года. А после смерти Ленина ёлка вдруг попала в опалу – в чём только не обвиняли старый обычай. И в «мистически вредном поклонении», и в тесной взаимосвязи с религией, и даже в «пособничестве белым». В 1926 году обычай вовсе назвали антисоветским, постановили ёлки запретить, вырубку запретить, комсомольцев и партработников проверяли – не ставят ли они дома ёлки тайно.

Разрешили ставить ёлки только в 1935 году. Да не просто разрешили, а запустили директиву в приказном порядке – всем наряжать! А всё потому, что «жить стало легче, жить стало веселее». А народ-то уже и забыл, как это делается. Игрушек ни у кого почти не осталось, промышленность их не выпускала.

«Первые игрушки вырезали из книг, вот они, – показывает Ирина Кейчина на витрину. – Вот эти, видите, вырезаны. Их наклеивали на плотную основу, прикрепляли какие-то цепочки. То есть нужно было украсить ёлку, а игрушек не было. Причём была даже инструкция, как наряжать ёлку советскую. Потом уже появились игрушки и гирлянды. А в первый год наряжали голыми кольцами, железными дорогами, коробками, лампочками».

Кстати, примерно в 30-х годах появился и наш Дед Мороз. Это был «наш ответ» буржуазному Санта Клаусу, святому Николаю Чудотворцу. Ирина говорит, что первые изготовленные при Союзе Деды Морозы, которых сейчас уже и не сыскать, были с лицом Иосифа Сталина. Сопровождала его не Снегурочка, а Мальчик Новый год, или Новогодик. Фигура Новогодика в плотной шубе, подпоясанной ремнём с бляхой, в вязаной шапке-«будёновке» тоже есть на выставке.

С обязательной директивой о новогодней ёлке расцвела и промышленность. Первые игрушки делали из ваты, причём не «первого сорта», а из отходов отходов. Потом стали появляться игрушки из папье-маше и картонажа, причём выштампованные по ещё дореволюционным формам. Сейчас они среди коллекционеров ватные игрушки ценятся особенно высоко. Да и картонные тоже – Ирина с гордостью показывает медальон с изображением пограничника Карацупы, он остался, судя по всему, один-единственный. Рядом с Карацупой ватная фигурка Марина Расковой и проволочные самолётики. Пионеры, серпы и молоты, барабанщики, почтальоны. В соседней витрине стоят игрушки, отражающие тематику военного и послевоенного времени – гранаты, грузовик «полуторка» и машина «Победа», ледокол «Красин» и орден Красной Звезды, челюскинцы, Спасская башня, Рабочий и Колхозница и многое другое. Есть необычная игрушка военного периода – корзина, сделанная из погонных лычек.

В 60-е годы наступил расцвет производства стеклянной игрушки. Выпускали серии по сказкам, например «Буратино», «Чипполино», «Доктор Айболит», сказки Пушкина. Выпускали тематические серии «Колхозный двор», овощные и фруктовые – в виде солёных огурцов и винограда, например. Были серии с народностями, населявшими СССР, все в народных костюмах – грузины в бурках, узбеки в халатах, северные народности в тулупах.

Отдельная витрина посвящена Владивостоку. Здесь на модели Золотого моста собралась пробка из игрушечных машинок. Под мостом стоит стеклянный маяк, плывут пароходы. Есть снежная горка и даже паровоз Деда Мороза, который недавно приезжал во Владивосток.

«Я как раз когда монтировала выставку, когда он приехал, говорит Ирина. – Обычно поезд у меня стоит возле машины. А тут слышу, что приехал поезд Деда Мороза. Думаю – так, ладно, сейчас поставим».

А есть милая инсталляция из стеклярусного веролёта, который везёт новогоднюю ёлку-«малютку». Это реальный способ, каким раньше доставляли новогоднюю ёлку на центральную площадь Владивостока. Таких фотографий сохранилось довольно много.

«У меня есть знакомая семья, они однажды написали целую историю, как у них папа уезжал в Чугуевский район на месяц в командировку, они находили ёлку – идеальную, красивую, прорубали просеку, делали вертолётную площадку. И нужно было ещё её привезти и установить особым способом. На площади был такой стакан закрытый специальный. Открывали это отверстие, нужно было идеально туда попасть и зажать. И один раз ёлка тоже упала. И всех лишили премии, зарплаты, в общем наказали страшно. Но я и сама помню, как этот вертолет летел мимо нашей школы, и нам учительница прямо сказала – скорее одевайтесь, ёлка летит! И мы маленькие все такие, замотанные, в этих платках, шалях, махали и кричали, «Ёлка летит, ёлка летит!» Вот, кстати, моя любимая девочка в шали, сохранилась наша семейная. Меня так бабушка укутывала, детей называли «укутыши». И у нас есть шуба в коллекции, которую можно надеть на ребенка. Мы пробовали, они говорят, что очень неудобно», – смеётся Ирина.

«Малютки» – это отдельная ветвь новогодней промышленности в СССР. Были маленькие пластмассовые и бумажные ёлочки, которые удобно поставить на стол. К ним делали специальные крохотные наборы игрушек и даже гирлянд. В коллекции есть абсолютно новый, непользованный набор таких гирлянд – его передал директор завода, выпускавшего такие. Нашёл на антресолях.

А есть, напротив, игрушки под называнием «Кремлёвские гиганты», сделанные из толстого стекла. Такими украшали ёлки в детских садах и ведомственных учреждениях. И гирлянды к ним соответствующие. Ирина вспоминает, что когда начинала коллекционировать игрушки, информации ещё никакой по ним не было, один форум единомышленников в интернете. Уже потом стали появляться каталоги по игрушкам, сериям, материалу изготовления. И в части каталогов фотографии её экспонатов, существующих в единственном экземпляре.

Хранить игрушки сложно – их очень много, а кроме игрушек есть и крупные экспонаты вроде плюшевых медведей или Дедов Морозов из папье-маше. Семья Кейчиных держит что-то дома, что-то на специальных складах, но места всё равно не хватает. Со стеклянными особенно сложно. После каждой выставки рисованные шары теряют немного краски, которая осыпается при нагревании. Кроме того, есть такой термин – «усталость стекла». В какой-то момент даже при очень бережном использовании игрушка может треснуть.

«Отреставрированная игрушка не имеет ценности, – считает Ирина Кейчина. – Единственное, я покрываю их лаком бесцветным после каждой выставки. Здесь яркий свет, нагреваются лампочки. И это все плохо на краску влияет. Я теперь не покупаю шары зимой, потому что по почте, пока шар доходит, из-за разницы температур краска осыпается. А есть, например, такие игрушки, которые сейчас стоят больше миллиона. Представьте, она будет лежать-лежать, а потом возьмёт и лопнет. Тоже, конечно, рискованно. А это вся серия игрушек из сказок. Была мечта советского школьника любого, а сегодня это мечта любого коллекционера».

Игрушки приносят, присылают, продаются на аукционах. У Ирины всегда есть на примете одна-две, которые хотелось бы приобрести. Но она признаёт, что это не всегда возможно. Иногда редкие игрушки имеют совсем неприличную цену.

Не менее интересно наблюдать и за посетителями выставки. Как меняется настроение у хмурых людей, увидевших знакомую гирлянду из детства. Или как радуются дети, которым дали покрутить лото. Можно примерить костюмы давно ушедшей эпохи и сфотографироваться на специальной фотозоне с нарядной ёлкой и ностальгическим ковром.

А можно и купить себе игрушку – стеклянную, расписанную вручную, ватную. Есть и открытки – репринты необычных российских и европейских. Выставка продлится в ГУМе до 20 января.

Источник — Новости VL.ru