Парусник со звучным именем «Надежда» ушёл в дальние страны 14 сентября в 14.00. В плавание отправились 86 курсантов, которые будут постигать азы морского дела и, как сказал ректор Морского государственного университета им. адмирала Г.И. Невельского Сергей Александрович Огай: «Хотя и сотрут свои руки в мозолях, но возвысят себя. Вырастут», пишет корреспондент ДВ-РОСС.

Курсанты посетят 15 портов – стран участников саммита АТЭС. Правда, не весь год под парусом будет ходить только одна команда: с сентября по декабрь — одна, а с мая по сентябрь — другая. Сейчас это «почти четвёртый курс». «Пока ещё не известно, какой курс пойдёт следующим, но это уже решается» — прокомментировал ситуацию С.А. Огай. Курсанты, которые попрощались вчера с владивосткским берегом, сейчас направляются в Сан-Франциско. Путь займёт 40 дней. Следующим портом, который посетит «Надежда», станет Гонолулу (штат Гавайи) – город, в котором в 2011 году пройдёт саммит АТЭС.

Так как всё-таки провожали в путь «Надежду», какие курьёзы были, какие курсанты есть?
Странно, но порт пахнет цветами и солёной водой. И ещё откуда-то с улицы Краевой доносится запах шоколада, что не удивительно, ведь там находится кондитерская фабрика. Подхожу ближе к причалу, и теперь уже запах мазута назойливо лезет в ноздри. Всё это смешивается, и порт пахнет жизнью.

Площадь Революции. Вот бабушка-бабушечка идёт куда-то с цветами. Спешит. И вместе со мной заворачивает к причалу № 33 – там провожают «Надежду». Очень может быть, что и какая-то очаровательная Надежда провожает кого-то.

Уже у самого КПП чувствуется и слышится, что моряков провожают в плавание. Да ещё плюс ко всему закрытые, обычно, ворота приглашают зайти любого желающего. Спрашиваю у постовых, можно ли пройти? Улыбаются и провожают взглядом. Моряки.

Вот девушка рыдает прямо в плечо длинноногого парня. Он её нежно обнимает, гладит по голове — успокаивает. Говорит ей что-то. Мне не слышно, а переспрашивать стыдно. Но все мы знаем, что шепчут перед расставанием любимой девушке на ушко.

-Вы знаете, Маша, этот парень у нас прямо знаменитость! Он написал в Живом Журнале, что станет записывать всё, что будет происходить на борту парусника. Его нашли ребята из МГУ и предложили делать это официально, — говорит корреспонденту ДВ-РОСС организатор мероприятий от Морского госуниверситета Евгения Васильевна.

Подхожу к Андрею Рычко, который и, правда, стал местной знаменитостью – почти все каналы берут у него интервью и снимают его на настоящую камеру.

-Расскажи, как вообще решил писать о кругосветке?

— Я закончил 3 курс. Не первый год на практике – это уже четвёртая. Всё потому, что я учился в морском лицее, и там тоже была практика. На втором курсе, побывав в других странах, посмотрев на то, как нас там принимают, какие интересные мероприятия там происходят, мне захотелось как-то запечатлеть этот рейс, чтобы в будущем, даже вот мы, нашим выпуском, могли собраться где-то почитать, что-то посмотреть, что-то вспомнить. Потому что всё равно из памяти стираются какие-то мелкие моменты, которые я стараюсь записывать.

А дальше я узнал уже о программе нашего рейса, о том, как это будет интересно, как это будет познавательно для многих людей, в том числе и для поступающих в наш университет; для наших родителей, в конце концов. Конечно, мы будем присылать фотографии. Но фотографии это одно, а именно слова людей, какие-то ситуации, которые происходят на борту – совсем другое… О чём буду писать? О внутренних переживаниях каждого из нас и всех вместе, о каких-то официальных мероприятиях. Но это минимально, потому что и без меня они будут описываться средствами массовой информации нашими горячо любимыми. А я стараюсь описывать именно то, как к этому относятся курсанты, какие разговоры происходят в их среде. О чём они думают, что они чувствуют, о чём разговаривают, как они привыкают к сложной работе на судне. Дальше будут какие-то авралы — мы пойдём под парусом. Это будет интересно.

— То есть, ты будешь лицом команды?

— Ну да. Получается так.

— А не страшно быть лицом команды?

— Моряк вообще ничего не должен бояться, во-первых. Во-вторых, я пишу не только свои переживания. Я стараюсь слушать и слышать, что говорят. Поэтому то, что я написал, читают люди, с которыми я непосредственно общаюсь: мои друзья, люди, которые живут со мной в кубрике. Мы как-то вместе обсуждаем что-то, редактируем – что-то делаем лучше, что-то, возможно, хуже. Но это наше, мы так думаем. И это не будет плохо, потому что истина – это истина. Я просто делаю то, что мне интересно; то, что мне нравится; то, что, я так думаю, будет полезным для меня в будущем, и, надеюсь, будет ещё кому-то нужно.

А на вопрос «С чем же всё-таки хотелось связать жизнь?» Андрей уверенно отвечает: «С морем. Да, с морем для начала и вообще в принципе. Я такой человек, здесь вообще каждый, доучившийся до 4 курса, уже пронесший на своих плечах груз 1 и 2 курсов, которые, чего таить, намного сложнее; хочет связать свою жизнь только с морем. Это даже немножко болезнь – вот эта морская романтика, желание работать с морем. Большие перспективы, большие возможности, большое желание и любовь к морю.

Но я не задерживаю Андрея, потому что и у него есть девушка. И он с ней прощается.

Что самое удивительное было для меня, так это то, что на борту присутствует и женский коллектив. Статные, подтянутые девушки в форме. Улыбаются. Красавицы. Курсанты, что остаются, подшучивают над товарищами.

— Парни, вы там не скучайте. За девчонками присматривайте!

А вот девочка в цветастой, под стать флагам «Надежды», футболке бормочет недовольно в трубку: «Ты скажи ей, что я на английский не приду. НЕ ПРИДУ, говорю! Да я же брата провожаю. Говорю, Вову провожаю! Да, да! Ну ладно, давай». Кладёт трубку и тут же оборачивается в сторону курсантов. Её глаза быстро скользят по белоснежно-синей массе, останавливаются на дорогом лице. Она корчит рожицы, смеётся. Прощается. А курносый курсант (странное сочетание) ей в ответ тоже гримасничает. Корабль не отплыл, а людей уже разделяет какая-то незримая линия.

Ах, да, парусник! На серой морской глади он выглядит каким-то огромным айсбергом с полярниками в матросских формах. Флажки переливаются на ветру. Пестрят цветами. Корабль готов к отплытию. Такое чувство, что сейчас парусник сам оторвёт все тросы и унесётся в дальние дали.

И вот начинается действо: открывается театральное представление Молодёжного центра МГУ им. адмирала Г.И. Невельского. Безумно ярко и интересно! Вижу, как у зрителей — маленьких детишек, с восторгом наблюдающих за выступлением курсантов, искрятся глаза. Нет, точно не от слёз. Главы консульств выступают. Читают речи. Обещают «Надежде» большие горизонты, широкие просторы, счастливые плавания. Архиепископ Владивостокский и приморский Вениамин, вспоминая историю, говорит о величии русского флота. Все счастливы, всё отлично. Ректор МГУ им. адмирала Г.И. Невельского Сергей Александрович Огай желает курсантам попутного ветра и не меньше семи футов под килем.

Начинается экскурсия по судну. Как пояснили корреспонденту ДВ-РОСС, традиционная. Всем консулам и представителям горадминистрации Владивостока члены экипажа объясняют, что к чему, почём и зачем. Генконсулы слушают заворожённо, и, кажется даже, что они сами не прочь уплыть под парусом. Команда говорит о великих свершениях, почётных миссиях, возложенных на их плечи обязанностях.

Всё это вещают консулам, важным шишкам, журналистам, обязанным всё это выслушивать в силу их профессий. А тем, кто уходит в плавание и тем кто с ними расстаётся и остаётся на берегу, не до официоза. Они стоят на пирсе, обнимаются и плачут. Конечно, всего три месяца – курсанты вернутся в конце декабря — но и такая малость многим кажется бесконечной. Какого-то курсанта провожает вся семья. Мама с поднятым на морской манер воротником, жена вся уже красная от слёз, дочка в розовом пальтишке. Девочка не плачет, но потом, я видела, когда парусник отплыл, трёхлетний ребёнок залился слезами. Мужественно.

Спускаюсь по трапу.

— Столько неконтролируемых людей на судне… — слышу обрывки разговора. Сама только что об этом думала. Фотовспышки сверкают, ручки пишут, люди прощаются. И как-то смущаются. Потому что из-за каждого угла может вылезти дядька с огромным фотоаппаратам и начать щёлкать твои слёзы.

Кстати, с товарищами журналистами связан тоже один презабавный случай. Когда уже прозвучал торжественный звон рынды, всех моряков погрузили на парусник, и оставалось только убрать трап, и закончить перекличку, неведомо откуда (а точнее с морвокзала) «припорхал» вертолёт. Как выяснилось позже, в это время проводились учения «силовиков» по освобождению парома. Сначала никто и бровью не повёл. Вертолёт да вертолет. Что мы, винтокрылых машин не видели?! Но после его продолжительного порхания над бухтой, а потом и зависания над какой-то из барж, все фотографы и операторы сбежали снимать вертолётные полёты. А бедные курсанты остались одни одинёшеньки. Только мамы и папы не ушли смотреть на чудо-птицу с чудо-человеком на канате.

Отплытие затянулось где-то на полчаса. Но каждая из матерей, жён мужественно дожидалась отплытия.

— Лучше б я там с ним постояла, чем вот так рукой махать, — услышала я спиной.

Трап всё же убрали. И медленно, но верно корабль стал отдаляться от берега, всё больше белея на сером просторе.

— Удачного круиза ребятки! – кричал кто-то из толпы оставшихся курсантов.

— Да вы и оглянуться не успеете, как МЫ вас провожать будем, — с ложной угрозой отвечала палуба.

И уже все курсанты чего-то кричали, сливаясь в один какой-то торжественный прощальный шум.

— Катя, ты жди меня! – вдруг отчётливо раздался чей-то бас над всем портом, чайками и водами того самого Тихого. – Скоро! – мурашки побежали по коже.

И я поняла, что уплывать нужно обязательно на паруснике, обязательно в белой парадной форме, обязательно махать рукой в белоснежной перчатке и очень долго смотреть на стирающийся берег, от которого тебя уносит судно с каким-нибудь звонким звучным именем. А провожать нужно обязательно моряка. У самого синего моря провожать. И ждать. И глаза будут красные. Не от соли.

Мария Мокрицкая

Фото автора