Житель Магадана Вячеслав Корчанов задал вопрос президенту Владимиру Путину в ходе «Прямой линии» 20 июня. Об этом передает ДВ-РОСС со ссылкой на стенограмму «Прямой линии».

Н. Юрьева: Андрей, давай, пожалуйста, включим Магадан

Реплика: Внимание, Магадан, поехали.

Реплика: Работаем.

В.Корчанов: Владимир Владимирович, здравствуйте!

В.Путин: Здравствуйте.

В.Корчанов: Меня зовут Корчанов Вячеслав.

Вопрос вот какой. В средствах массовой информации с завидной периодичностью россиянам объявляют об очередной поимке коррупционера. Вспоминаю Захарченко, отца и сына Арашуковых и прочих, и прочих. Девять миллиардов Захарченко – это целый грузовик купюр. Неужели он мог, так сказать, добыть их без посторонней помощи?

Отвечая на предыдущие вопросы, Вы говорили об источниках финансирования. У меня вопрос: откуда берутся эти миллиарды и, самое главное, куда пойдут эти конфискованные миллиарды? Кто ответит или отвечает за разгул коррупции? Вы как гарант соблюдения закона чувствуете личную ответственность за это безобразие? Спасибо.

В.Путин: Во-первых, конечно, я чувствую ответственность за это безобразие. Если бы я не чувствовал, вы бы ничего не знали, так же, как происходит в некоторых странах до сих пор, так же, как у нас бывало. Знаете, все время встает альтернатива и часто мне говорят: «Может быть, мы это прикроем. Может быть, это закроем, потому что будут вопросы, подобные Вашему».

У меня всегда на это только один ответ – нет. Если мы имеем дело с преступлением, с коррупцией, с наживой за счет граждан, то, во-первых, мы должны это всегда доводить до конца, во-вторых, это нужно делать гласно.

И мы будем делать, и продолжать это делать гласно. Откуда берутся эти деньги? Понятно, из коррупционных схем, из бизнеса. Кстати сказать, здесь, как правило, обе стороны виноваты: одни – тащат, другие – берут. Есть взяткодатель и взяткополучатель. Так и в законе прописано.

Куда они уходят? В доход государства, разумеется. Конечно, чиновники вообще, а представители правоохранительной сферы находятся в особом положении, и с них будет всегда особый спрос.

П.Зарубин: Когда Вы узнали об этих складированных миллиардах, какими словами Ваша реакция выражалась?

В.Путин: Иногда лучше вслух не произносить.

Не смешно, на самом деле. Действительно, когда узнаешь о миллиардах, просто нет слов, во всяком случае, печатных.

Повторяю еще раз, это не должно нас останавливать в борьбе с этим явлением. Кстати говоря, эта тема есть во многих странах, практически во всех. Посмотрите, в тех же Штатах и бизнесу, и коррупционерам дают по 70, по 100, по 150 лет тюрьмы. Это бессмысленно, но достаточно жестко и публично тоже эта работа идет. И у нас мы будем делать то же самое.

Е.Винник: Кстати, у нас тоже предлагают пожизненное наказание ввести за коррупцию.

В.Путин: Понимаете, дело в чем: если человек уже серьезного возраста, можно пожизненное, а можно десятки лет дать – разница небольшая.

П.Зарубин: Есть просто ощущение, что власть вроде бы наращивает борьбу с коррупцией…

В.Путин: Вопрос даже не в количестве годов лишения свободы. Самый главный вопрос в неизбежности наказания.

П.Зарубин: Власть вроде бы наращивает борьбу с коррупцией, но ее масштабы, по ощущениям, только растут.

В.Путин: Это по ощущениям. А на самом деле число коррупционных преступлений снижается. И снижается, я думаю, в значительной степени благодаря тому, что мы действуем последовательно и бескомпромиссно, и так будем делать дальше.

П.Зарубин: Мы обещали нашей студии перед началом программы, что дадим им слово.

Мария Гладких, пожалуйста.