Я пишу этот текст в гостинице Владивостока. Меня пригласили на японо-российский форум, который пройдет здесь в конце недели. Так я впервые оказался на тихоокеанском побережье России. Владивосток — азиатский город, где встречаются Китай, Россия и Корея. Поэтому тема статьи — отношения между этими странами, пишет Кунихико Миякэ (Kunihiko Miyake) для JB Press. Об этом передает ДВ-РОСС.

Владивосток берет свое название от императорского приказа «владей Востоком». В соответствии с Пекинским договором 1860 года Россия закрепила за собой Уссурийский край. После этого здесь были построены различные крупные сооружения, включая базу Тихоокеанского флота, военно-морской арсенал и рыболовецкие порты.

В Китае Владивосток называют «Хайшэньвэй». «Хайшэнь» по-китайски «трепанг», а «вэй» — «неровность», «холм», поэтому «Хайшэньвэй» означает «трепанговые холмы» (на самом деле «вэй» — «бухта», и «Хайшэньвэй» — «бухта трепангов», прим. ред.). В этом красивом портовом городе действительно очень много беспорядочно разбросанных холмов, и складывается такое впечатление, как будто Россия заняла Сан-Франциско.

Сейчас это часть приморских областей России, а до 1860 года эта земля являлась северной частью Манчжурии. Мало кто знает об этом, но в то время в Манчжурии рос дикий женьшень, а в прибрежной полосе ловился трепанг. Китайцы жаждали этих земель.

Дело в том, что Манчжурия давала женьшень, соболиные шкуры, сушеного трепанга и другие натуральные продукты, которые так ценились на китайском рынке. Особенно высокую прибыль в период Мин приносили такие товары, как соболь и женьшень (тем, кто хочет более подробно ознакомиться с этой темой, рекомендую прочитать «Повесть о Владивостоке» Хару Тэруюки (Haru Teruyuki).

На этот край обратил внимание Айсиньгиоро Нурхаци из племени чжурчжэней. Основав маньчжурскую империю, он стал экспортировать эти товары на китайский рынок. Нурхаци монополизировал торговлю и стал получать огромные прибыли, а также вторгся в северный Китай и даже стал основателем династии Цин. Он — суперзвезда чжурчжэней.

«Маньчжурский» маршрут, проходящий с севера Китая в сторону Владивостока, был ключевой торговой артерией Северо-Восточной Азии.

Также существовал «Корейский» маршрут, идущий из Ляодунского полуострова через Пхеньян и Сеул на юг, но, по всей видимости, он играл лишь вспомогательную роль.

Чжурчжэни из холодных северных регионов Манчжурии, покорившие весь китайский мир, поражают воображение, но в современном Владивостоке их следов практически нет. Тем не менее, мне удалось найти ресторан под названием «Бохай». Думаю, это название дали ему не просто так.

Большинство постояльцев гостиницы, в которой я остановился, — китайцы. За завтраком я пообщался с несколькими китайскими туристами из Харбина. Они впервые приехали за границу в составе группы из 70 человек.

Из Владивостока до границы с провинцией Хэйлунцзян — пять часов на машине. Туристы приезжают на большом автобусе, который специально бронируют для этого.

Я спросил у россиян их мнение о китайцах, и оно неожиданно оказалось хорошим. По их словам, 10 лет назад существовала серьезная проблема незаконной миграции из Китая, но сейчас этой проблемы нет. В последнее время уровень жизни в северо-восточных провинциях Китая выше, чем в России, поэтому число нелегально въезжающих в Россию китайцев снизилось.

Приморский край — это регион, который наиболее тесно связан с Китаем.

На Китай приходится половина его товарооборота, а Япония занимает всего лишь 10%. Увеличивается число туристов из Китая: в 2011 году их было 70 тысяч, в 2012 — 240 тысяч, в 2013 — 260 тысяч. Из Республики Корея и Японии в 2013 году в регион приехало всего 17 и восемь тысяч человек соответственно.

Я попытался найти во Владивостоке китайский район, чайнатаун, но кварталов, подобных тем, которые есть в Иокогаме или Кобэ, здесь нет. В «чайна-сити», который находится за городом, практически нет вывесок на китайском языке. Все китайцы, живущие там, приезжают на несколько лет на заработки. Местные говорят, что россиян китайского происхождения практически нет.

Но мы немного отошли от темы. Можно с уверенностью сказать, что внешний вид и поведение китайских туристов изменились в лучшую сторону. Для них Владивосток является «Европой», до которой можно добраться всего за пять часов. Это проще и дешевле, чем лететь из Пекина в Лондон или Париж. Я в очередной раз ощутил, насколько близки в этом регионе Россия и Китай.

Кстати говоря, во Владивостоке можно ощутить аромат Европы. Там даже есть настоящая пивоварня, в которой работают профессионалы из Мюнхена. Но в этот раз меня больше всего поразило отсутствие улыбок у прохожих, будь то горожане или туристы.

Ни портье, ни продавцы сувениров, ни официанты — никто не улыбается. Это касается не только Владивостока, но и других городов России. Нельзя сказать, что ты им неприятен, тем не менее, они неприветливы. При этом они не замечают подобного отношения и к себе. По всей видимости, в России пока плохо представляют, что такое сфера обслуживания.

Китайские туристы в этом похожи на россиян. Они вместе передвигаются, обедают и осматривают достопримечательности. Практически все они очень неприветливы, как будто у них случилось что-то плохое. Возможно, свой отпечаток наложил социалистический строй, но я не могу понять, почему ситуация не изменилась до сих пор.

Когда я думал об этом, то вспомнил, как в студенческие годы одной вашингтонской ночью оказался в лифте наедине с мощным афроамериканцем.

В США в подобной ситуации обычно одна из сторон приветливо спрашивает: «Hi, how are you doing?» («Привет, как дела?»). Там я усвоил это молчаливое правило.

Тогда я восхищался американцами, думая, что они — дружелюбный и приветливый народ, но сейчас я так не считаю. Они обращаются друг к другу с улыбкой не потому, что доверяют собеседнику. Наоборот, поскольку американцы не знают, что у собеседника на уме, они улыбаются, тем самым показывая, что не собираются причинить ему вреда.

Кстати, японцы тоже не кажутся дружелюбными. Оказавшись ночью в лифте вдвоем, они не станут натужно улыбаться и приветствовать друг друга. Я думаю, причина не в том, что мы недружелюбны, а в том, что японец на 100% ощущает свою безопасность.

Неужели неприветливость россиян означает то, что жизнь в России безопаснее, чем в США? Возможно, это так.

Тем не менее, мы же все-таки туристы, поэтому хотелось бы увидеть улыбки на лицах, хотя бы когда оплачиваешь покупку или какие-нибудь услуги. Возможно, этого будет достаточно, чтобы японцы полюбили Владивосток.

Мне показалось, что в последнее время китайцы, работающие в гостиницах и магазинах, стали чаще улыбаться. Может, дело в том, что с ростом благосостояния на душе становится спокойнее? Или это от того, что русские смотрят на жизнь более пессимистично? В цифрах это не выразишь, но, возможно, этот вопрос станет предметом будущих исследований.

Больше всего улыбок в «неприветливом» Владивостоке я видел в знаменитом кафе «Пхеньян», которое, по слухам, принадлежит правительству КНДР. На четырех молодых официантках — красные платья. Они умеют и подавать заказ, и петь в караоке. Улыбаются как суперпрофессионалы. Нет сомнений в том, что это дежурные улыбки, но так как я устал от каменных лиц китайцев и русских, радостные улыбки, которые я увидел в «Пхеньяне», навсегда останутся в моей памяти.

Не подумайте, что русские промыли мне мозги, но если у вас появится несколько выходных дней, я предлагаю вам посетить Владивосток. Сервис в самолете и гостинице, как обычно, будет брутальным, но я гарантирую, что всего в двух часах от аэропорта «Нарита» есть малоизвестное замечательное место, где можно одновременно насладиться Европой, Китаем и Кореей.