Две недели назад — 2 апреля – произошла страшная трагедия, которая потрясла весь мир. В акватории Охотского моря затонул большой автономный траулер «Дальний Восток». По предварительным данным, на его борту было 132 человека, среди них граждане России, Украины, Мьянмы и Вануату. Удалось спасти всего 63. Об этом передает ДВ-РОСС.

Корреспонденту информационного агентства «Приморье24» удалось связаться с одним из моряков. Наш земляк – Дмитрий Дмитриевич — уже вернулся во Владивосток и рассказал о том, как все происходило и кто виноват.

— Дмитрий, как вы думаете, из-за чего всё-таки затонул траулер?

— Из-за переизбытка и неправильного распределения груза по судну произошёл большой крен. Плюс – вытащили трал. Ветер и непогода тоже способствовали. Начало нас заливать из одного отсека в другой. Наверное, поначалу можно было можно было выправить: обрубить трал, выкинуть его за борт в спешном порядке – были и сварочный аппарат, и болгарка на палубе, и пока ещё работали дизеля — машину на полный ход, судно на разворот в другую сторону… Осушились бы. Но команды такой не было.

— Почему?

— Думаю, что капитан до последнего хотел сохранить груз. Он ещё в самом начале собрал русских и сказал, что мы будем зарабатывать деньги — ловить рыбу. Дескать, будьте готовы рыбачить в любых условиях, даже в шторм.

Не буду врать, была одна команда, я сам её слышал по громкоговорителю: «Сливайте рыбу». Это значит распороть трал и постепенно слить рыбу за борт. Наверное, он трал сохранить хотел… Но судно уже легло на бок, команда была дана слишком поздно. Да и в тех условиях никто этого делать не стал: все уже понимали, что х…ей он занимается.

— Сколько все продолжалось?

— Судно около 30 минут на бок ложилось, а когда начало уходить под воду — встало свечкой – минута буквально. Первые сбросили плоты, но их отнесло течением и ветром куда-то: через пять минут их уже было не видно. Поэтому мы не прыгали дальше. Ждали, когда левый борт дойдёт до воды. Но никто не ожидал, что так резко судно пойдёт на дно.

— А все успели выбраться на верхнюю палубу?

— Кто-то говорил, что слышали крики из иллюминаторов – но я не слышал, утверждать не могу.

— Как вам удалось спастись?

— Когда всё началось, я был в шортах и мастерке – так поверх этого гидрокостюм и надел. Паспорт успел схватить. Но не для того, чтобы были документы, а чтобы потом смогли опознать, если что. Меня, как и большинство, резко с судном засосало под воду. А потом пробкой вытолкнуло на поверхность, я тогда уже с жизнью попрощаться успел. Старался не двигаться. Потом вода потихоньку начала заливаться. Прошло два часа, всё тело онемело, думал уже минут 20-30 осталось и все… И тут судно.

— Другим пытались помогать?

— Да, рядом с нами вынырнул старший моторист – Сергей. Он почему-то был без жилета, без гидрокостюма. А мы с матросом – Михаилом — под руки его схватили. Лежали в дрейфе, держали его. 20-30 минут – человек умер. Мы с трупом так и плавали ещё часа полтора, пока не заметили, что какое-то судно недалеко. Стали подгребать, а нас течением относит. Пришлось отпустить, а то не доплыли бы. Ему всё равно уже было не помочь, а так бы и мы погибли. Этот Сергей так и пропал без вести.

— Вас сразу заметили или пришлось привлекать к себе внимание?

— Те, кто нас спас, так и сказали: «кто признаков жизни не подавал – мы считали мёртвыми. Мы спасали тех, кто махал и кричал». Ещё эти моряки с «Виктории» говорили, что когда увидели кучу трупов, то просто ошалели: неужели никто не спасся? А потом увидели нашу группу – 16 человек, и подняли. Потом и другие начали спасать. Каждый по чуть-чуть и потом сдавали на «Андромеду».

— А до этого почему не спасали? Вы давали сигнал SOS?

— Нет, сигнала не было. С кем-то судно наше переговаривалось. Но когда оно подошло, просто прошло мимо нас. Суда, которые подошли, взяли нас в кольцо. Волны большие были, если бы они спустили шлюпки – сами бы перевернулись. А если и не перевернулись, то этой же лодкой нас и топили бы сами. А у «Виктории-1» с борта открывается люк, там кран-балка как на эвакуаторах может поворачиваться. И вытаскивать. Вот они в основном и спасали людей. Больше никак.

— Чем для вас обернулось переохлаждение?

— Начала развиваться двухсторонняя пневмония. В первые дни было сильное недомогание: сознание терял. И когда вытаскивали, рука попала в петлю, передавило сосуды, она онемела и практически не шевелилась. Делали капельницы специально для руки. Сейчас уже почти пришла в норму.

— Собираетесь вернуться в море?

— Да, придётся. Семью же надо кормить. Жена, правда, не хочет отпускать. Но что мне ещё делать? Я этому учился, это моя профессия. Буду до выхода в море интересоваться подробнее теперь фирмой, судном и капитаном.