Как стало известно Гринпис, к 13 января 2011 года – годовщине подписания В. Путиным распоряжения по Байкальскому целлюлозо-бумажному комбинату, готовится граничащая с преступлением, авантюра. Судя по документам, главная роль в ней принадлежит замминистра промышленности и торговли Российской Федерации А.Дементьеву, который одновременно занимает высокий пост в Совете директоров БЦБК.

В 2009 году, удачно совмещая эти должности, А.Дементьев был одним из тех, кто заново открывал БЦБК. Сейчас он проталкивает идею о том, что в Байкал можно и должно сливать гораздо больше ядов, нежели в настоящее время. При этом замминистра очевидно рассчитывает, что руководители правительства не смогут досконально разобраться в принятых в мире экологических нормативах.

В письме на имя зампреда правительства И. Сечина он просит рассмотреть возможность внести изменения в Приказ №63 от 5 марта 2010 года Минприроды «Об утверждении нормативов предельно допустимых воздействий на уникальную экологическую систему озера Байкал и перечня вредных веществ, в том числе веществ, относящихся к категории особо опасных, высокоопасных, опасных и умеренно опасных для уникальной экологической системы озера Байкал».

При этом г-н Деметьев, по меньшей мере, лукавит, ссылаясь на некие требования к «очищенным сточным водам промышленных предприятий, принятых в странах Европейского Союза и Германии». Он утверждает, что ограничения сброса особо ядовитых веществ в Байкал излишне строги. Он предлагается разрешить БЦБК увеличить сброс опасных веществ в десятки, а в случае с хлорорганическими веществами и в десятки тысяч раз!

Хороший ответ на это предложение – цитата председателя Президиума Иркутского научного центра Сибирского отделения Российской академии наук, члена-корреспондента РАН И.Бычкова: «Не надо сравнивать с Германией, там нет резервуаров питьевой воды мирового значения». Так учёный прокомментировал предложение разрешить БЦБК сливать побольше опасных веществ.

Если обратиться к языку цифр, то непонятно к каким нормативам обращался А.Дементьев. Сравнивая нормы Евросоюза и вышеупомянутый приказ МПР, приходишь к выводу, что они вполне соответствуют друг другу, поэтому возникает вопрос, что же стало реальной причиной его обращения к руководству правительства.

Замаскированный ответ содержится в следующем тезисе: «нормативы, утвержденные Приказом, не достижимы для промышленных предприятий, исключают возможность функционирования Байкальского ЦБК и Селенгинского ЦКК»!

Тут заметим, что официально Селенгинский ЦКК давно переведён на систему замкнутого водооборота, а это предполагает отсутствие промстоков в поверхностные водотоки. Также важно напомнить, что расположен он не на берегу Байкала, а на Селенге.

Получается, что попытка ввести в заблуждение И. Сечина предпринята с единственной целью – дать возможность «тонущему» БЦБК продержаться ещё какое-то время. Обоснование же такой цели отсутствует. Между тем, уже собрано немало доказательств (и продолжают появляться всё новые и новые) того, что наилучшим решением проблемы было бы закрытие БЦБК и выполнение уже существующих планов помощи местным жителям и устойчивому развитию Южного Байкала.

Возвращаясь к ссылкам на опыт Германии, хотелось бы обратить внимание А.Дементьева на показательный пример с озером Кёнигсзее. О его чистоте заботятся настолько, что с 1909 года передвигаться по нему можно только на лодках, оборудованных электромоторами, вёслами или педальным приводом.

Конечно, нормативы допустимых воздействий на уникальную экологическую систему озера Байкал необходимо дорабатывать. Также совершенно очевидно, что делать это нужно двигаясь вперед к цивилизованному обществу, а не возвращаясь к временам, когда не только здравый смысл, но и жизнь человека приносились в жертву сиюминутным интересам, обращает внимание выпускаемый Союзом «За химическую безопасность» бюллетень «Экология и права человека»