Министр по развитию Дальнего Востока Виктор Ишаев сообщил о том, что на финансирование государственной программы по развитию Дальнего Востока и Забайкалья до 2025 года планируется привлечь 12 триллионов рублей. «Здравствуйте. Вы слушаете «Эхо Москвы». Это программа «Большой дозор». Меня зовут Нателла Болтянская. Моя коллега — Евгения Письменная, обозреватель газеты «Ведомости». Наш гость — Виктор Ишаев, полпред президента РФ в Дальневосточном федеральном округе, министр по развитию Дальнего Востока. Здравствуйте, Виктор Иванович». Об этом передает ДВ-РОСС.

Виктор Ишаев: Здравствуйте.

Нателла Болтянская: Тяжело ему, бедолаге, летает много. Виктор Иванович, форпост – это значит первичная цель – от кого-то охраняться. Центр развития – понятно. Так чего больше в Дальнем Востоке?

Виктор Ишаев: На каждом этапе Дальний Восток играл свою роль. Было время, когда надо было просто освоить эту территорию, удержать, было время, когда Дальний Восток – это был буфер, он и охранял, и помогал развиваться. Было время, когда мощно развивались предприятия, промышленность, оборонная промышленность.

Нателла Болтянская: А сейчас?

Виктор Ишаев: Сегодня новый этап. Вся ситуация настолько плотно связана и коррелирует со всей мировой экономикой, что Россия уже не вчера задумалась и понимает, где можно активно, эффективно работать, где можно получить свое развитие – это в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Если посмотреть цифры, Европа, начиная с 2008 года, она не вышла на докризисный период, США дали 1%, не больше. А Азиатско-Тихоокеанский регион, он растет, растет на 12, на 13, на 14%. Китай вырос на 34% от уровня 2008 года. Т.е. он не ощутил на себе кризис, хотя снижались темпы роста. Наверное, только здесь, где такие темпы роста, и Россия со своей продукцией может реализовывать свои возможности. Через кого? Наверное, через Дальний Восток.

Поэтому было принято решение президентом Владимиром Владимировичем Путиным о проведении Саммита АТЭС, пригласить туда руководителей государств, это 21 государство, это 60% валового продукта мирового, это более 40% мировой торговли, это около половины населения земного шара, это активно развивающийся регион. Приехали, посмотрели. Что такое Дальний Восток? Дальний Восток – это территория возможностей. И когда мы говорим о развитии Дальнего Востока, не надо понимать упрощенно, что надо развить там территорию.

Нателла Болтянская: А что надо развить?

Виктор Ишаев: Это политика России на Дальнем Востоке. Есть политика России на юге, на севере. И сегодня Дальний Восток, развиваясь, он дает возможность, импульс в развитии всего российского государства.

Евгения Письменная: Виктор Иванович, конечно, перспективы большие благодаря соседним с Дальним Востоком странам, которые развиваются, в отличие от самого Дальнего Востока. Но ключевая проблема для Дальнего Востока сейчас – это отток населения. Можете сказать, какая статистика и удалось ли переломить тенденцию? 20 лет люди уезжают из Дальнего Востока, уезжает ровно потому, что пока они чувствуют, что там ни форпост, ни центр развития. Куда могут, туда и уезжают.

Нателла Болтянская: А место, откуда надо бежать.

Евгения Письменная: Как обстоит ситуация?

Виктор Ишаев: Можно оценивать так, можно оценивать по-другому, можно приводить всевозможные цифры. Во-первых, что на Дальнем Востоке люди плохо работают или еще какие-то вопросы. Я с этим абсолютно не согласен. Российская экономика с 2008 года немножко обвалилась. И буквально только на 1 января 2012 года она вышла на докризисный уровень. Если говорить на 1 января 2013 года, то Россия показала темпы роста 103,7%, это дает наша статистика. Дальний Восток показал темпы роста с 2008 года 121,3%. Есть разница?

Нателла Болтянская: Виктор Иванович, правильно ли я понимаю, что нужно сделать вывод, что коль скоро есть прирост экономики, то оттока населения быть не может? Или я рассуждаю по принципу дважды два?

Виктор Ишаев: Давайте не будем торопиться с выводами. Выводы не такие простые, как кажется. Я говорю, что на Дальнем Востоке люди работают более напряженно. На Дальнем Востоке сегодня вроде бы и доходы повыше, чем в среднем по России. На Дальнем Востоке сегодня есть определенное развитие, можно зарабатывать достаточно серьезные доходы. Но есть и минусы. Потом можно говорить экономически. Но если я буду говорить, что на Дальнем Востоке хорошо, а люди уезжают, меня никто не поймет. В прошлом году отток составил порядка 15 тысяч. Но не везде одинаково. Как вы думаете, на Чукотке условия для жизни похуже?

Евгения Письменная: Неудобные. Холодновато.

Виктор Ишаев: Но там рост населения практически на тысячу человек.

Евгения Письменная: А почему?

Виктор Ишаев: А потому что есть хорошие производства, есть хорошие доходы, есть более-менее нормальные условия. Второй вопрос. Сахалин – приток населения. Если по итогам переписи было в 2010 году 495 тысяч, то сегодня 497 тысяч. Курилы. Там крайне тяжело, хотя работает отдельная программа. Тоже прирост населения на 0,5 тысячи.

Евгения Письменная: А в Магадане, в Еврейской области – снижение.

Виктор Ишаев: Да. Т.е. мы говорим о том, что там, где начинает работать экономика, там, где появляется хорошая работа и достойная заработная плата, там, где решаются социальные вопросы, люди приезжают. Вывод напрашивается сам собой. Если мы хотим, чтобы люди приезжали, мы должны предоставить эти нормальные возможности.

Конечно, Дальний Восток – это не средняя полоса России. Там и зима дольше, и тарифы выше и на тепло, и не электроэнергию. Вот если эти вопросы как-то убрать и чтобы доходы были повыше. В свое время были коэффициенты. Мы и сегодня говорим: сегодня заработная плата выше, но сегодня и затраты больше. Вот если с учетом паритета покупательной способности будет заработная плата процентов на 20-30 выше – это тот советский коэффициент 1,2-1,3, – я уверен, что люди будут приезжать и будут работать.

Евгения Письменная: А вы собираетесь вводить какие-то подъемные для тех, кто приезжает, переселенцам какие-то повышенные коэффициенты? Я так понимаю, что сейчас разрабатывается очень амбициозная программа, у вас есть поручение и президента, и премьера, чтобы вы создавали условия для развития экономики, приезда туда людей. Собираетесь ли вы предлагать такие инициативы?

Виктор Ишаев: Начнем с того, что первую программу по развитию Дальнего Востока и Забайкалья мы начали ее писать еще в 1992 году. 24 апреля 1996 года она была утверждена президентом Ельциным.

Евгения Письменная: Вы прямо помните дату.

Виктор Ишаев: А что здесь страшного? 24 апреля 1996 года. До 2006 года эта программа, она хорошо описала ситуацию, она поставила задачи перед территорией, предложила механизмы. Но государство находилось в сложном положении, денег практически не было. Поэтому на 13 субъектов федерации выделялось меньше 1 млрд. рублей. С 2006 года, когда был проведен Совет безопасности под председательством президента, мы увидели другие суммы. Мы увидели 15 млрд., 30, 40, 70 млрд. И вообще, в паспорте программы сегодня 100-110 млрд. федеральных денег в год.

Евгения Письменная: Это много или мало, как вы считаете?

Виктор Ишаев: Это ведь 100 млрд. федеральных денег. Там же у нас с вами государственно-частное партнерство — государство создает инфраструктуру, а бизнес создает средства производства. Это как раз на развитие инфраструктуры достаточно серьезные деньги по сравнению с тем, что раньше было. Мы писали программу развития России до 2010 года, это наши формулировки — и средний класс должен быть, и в обязательном порядке удвоение ВВП, среднеевропейский стандарт уровня жизни должен быть у населения Дальнего Востока. Там мы говорили о государственно-частном партнерстве. Это не значит так, что государство чуть-чуть и бизнес чуть-чуть. На уровне компании может быть, а на уровне такой агломерации нет.

Государство создает инфраструктуру — дороги, автомобильные, железные, линии электропередач, создает условия, а бизнес создает средства производства. Такая программа была. То, что в 2010 году было принято решение написать госпрограмму развития Дальнего Востока и уже Байкальского региона и был срок — второй квартал 2011 года, я понял так, что там никто ничего не сделал. Никто ничего не сделал и во втором квартале 2012 года. Вы помните, решение о создании министерства, оно было принято только в мае 2012 года.

Евгения Письменная: И осенью вам отдали полномочия.

Виктор Ишаев: Не осенью, дали значительно позже. Вышло поручение президента 26-го, а так 13 ноября только было принято решение, что Минвостокразвития будет разрабатывать программу. Программа колоссальная, вы правильно говорите – амбициозная. Мы говорим о том, что в своей программе мы должны поменять модель развития.

Евгения Письменная: Т.е. вы предлагаете форсированное развитие Дальнего Востока.

Виктор Ишаев: Совершенно верно.

Нателла Болтянская: За счет чего?

Виктор Ишаев: За счет возможностей, за счет государственно-частного партнерства, за счет подбора проектов.

Нателла Болтянская: Один из наших слушателей, Алексей, задает вопрос: «Почему российский Дальний Восток развивается медленнее, чем северо-восточный Китай, бывшая Маньчжурия, или Южная Корея?»

Виктор Ишаев: Пусть возьмет программу развития северо-востока Китая и прочитает ее. Я вам могу сказать, что такое программа северо-востока Китая. Это 500 млрд. долларов ежегодно бюджет вкладывает в развитие этой территории. Там прошла мощная ревизия всей существующей экономики. Предприятия изменили форму существования, у них убрали социальные нагрузки. Где-то списали долги, где-то дали льготы, преференции по налогам, далее льготы, преференции по таможенным пошлинам, сделали ускоренную амортизацию.

Нателла Болтянская: Это работающая схема?

Виктор Ишаев: Конечно. Да ведь не одна же наша территория развивалась. Есть Канада, есть всевозможные Силиконовые долины, есть Гонконг, есть Сингапур, есть северо-восток Китая. Кстати, за последние годы у него валовый продукт вырос в шесть раз, и он становится, действительно, такой индустриальной базой. Конечно, мы берем опыт и мировой экономики однозначно. И поэтому мы говорим, что если госпрограмма начнет работать – а она должна работать сегодня именно на больших, глобальных программах, – всё равно такой эффект мультипликации, положительной мультипликации мы получим на 100 млрд. вложенных денег. А в программу мы хотим вкладывать. Мы взяли конкретные поручения президента по отраслям. На 11 лет, мы просчитали, должно быть 3 триллиона 700 миллиардов бюджетных денег, т.е. это 300 млрд. в год. Но эта сумма должна увеличиться в пять раз.

Нателла Болтянская: Вопрос от слушателя из Интернета: «Пока не будут решены вопросы железнодорожных тарифов и газификации Дальнего Востока и Забайкалья, говорить о развитии этих регионов преждевременно. Вы согласны с этим?»

Виктор Ишаев: Разве можно так сказать? «Пока не будет решено…» Да не только это пока не будет решено. Там много чего будет решено. Железнодорожные тарифы. Что такое железнодорожные тарифы? Что, можно возить бесплатно на эти расстояния? Нет. Если мы не будем платить железной дороге, она развалится. Если мы не будем платить энергетикам, они рассыпятся.

И сегодня основные фонды, они ветшают, потому что мы недоплачиваем собственникам. Там безобразий много, но по-хорошему мы не доплачиваем. Весь разговор идет – три источника, как поддержать эти вопросы. Есть карман населения, есть бюджет федеральный и есть бюджет региональный. Как распределить эти вещи? Вот был вопрос, вы спросили, какие преференции и льготы. Конечно, должны быть преференции и льготы. Мы видим с вами удорожающие факторы. Как можно решить эти вопросы? Снизить налоговую нагрузку. Поэтому мы внесли предложения. Первое – убрать налог на прибыль.

Евгения Письменная: Вообще?

Виктор Ишаев: Нет. Для вновь создаваемых предприятий. Например, на уровень 10 лет. Или крупные проекты — может быть, даже больше. Инфраструктурные проекты даже за 10 лет порой не окупаются.

Евгения Письменная: Федеральный налог на прибыль.

Виктор Ишаев: Налог он распределяется – и федеральный, и местный.

Евгения Письменная: Вы предлагаете и тот, и другой.

Виктор Ишаев: Да. Убрать налог на имущество, убрать налог на землю.

Евгения Письменная: Это ваш, региональный налог. Ваша база потянет? Ваши бюджеты потянут?

Виктор Ишаев: Когда вы про базу говорите, тут я с вами не соглашусь. Потому что вновь создаваемые предприятия базу не создают.

Евгения Письменная: Т.е. старые пусть платят.

Виктор Ишаев: Старые, которые вышли на рентабельность, они могут сегодня оплачивать эти вещи. Мы говорим – вновь создаваемые предприятия. Там остается НДФЛ. Это основная база налоговых доходов для территорий. Только-только предприятие начинает работать, оплата НДФЛ – это уже хорошо. А дальше появляются рабочие места, дальше появляются люди с деньгами. Это называется внутренний спрос.

Вообще, экономику движут не олигархи, а средний класс, которого должно быть хотя бы процентов 55-60, т.е. те люди, которые могут за себя заплатить. Внутренний спрос решает многие вопросы. Излишняя зависимость от экспорта сегодня, она чревата. Это испытывает Китай, это испытывают другие государства. Потом НДПИ — налог на добычу полезных ископаемых.

Конечно, там, где разведано, там, где уже отработано месторождение, там, где уже есть инфраструктура, есть дороги, линии электропередач, это проще. Там, где этого нет, нет этой инфраструктуры, конечно, нужно налог или обнулить, или дифференцировать. Берем, допустим, компанию «Мечел». Она может кому-то нравиться, может кому-то не нравиться. Эльгинское месторождение. Они построили 321 километр железной дороги. Эта дорога соизмерима или даже больше, чем разработка самого месторождения. Куда отнести эти деньги? Если отнести на компанию и на затраты на уголь, то, я думаю, она не окупится в ближайшие…

Евгения Письменная: 50 лет.

Виктор Ишаев: Да. А в результате мы не будем получать ни налог на прибыль, ни остальные налоги, поскольку неприбыльное предприятие эти налоги не формирует.

Евгения Письменная: И что надо делать?

Виктор Ишаев: Государство должно подставить свое плечо в обязательном порядке.

Нателла Болтянская: А подставит? Как?

Виктор Ишаев: Должно подставить. Схемы есть различные. Может быть, та же концессия. Что такое концессия? Отложенные платежи за счет какого-то бюджетного наполнения, в течение ряда лет вернуть эти деньги.

Евгения Письменная: Слушатель уже затронул очень важный вопрос по поводу тарифов – электрические тарифы, железнодорожные и связь. Правильно ли я понимаю, что вы предлагаете субсидировать эти тарифы? Потому что из-за того, что дорогие тарифы, дорогая продукция, из-за того, что дорогая продукция, которая на Дальнем Востоке, она часто неконкурентоспособна. Что делать с этими тарифами?

Виктор Ишаев: Это было всегда – и в советское время это было, и сейчас. Но в советское время это регулировалось, Госкомцен регулировал, а доходы регулировались коэффициентами. Сегодня это не регулируется, поскольку цену определяет рынок. Еще раз говорю, что тарифы – это очень чувствительная составляющая часть. И мы говорим о той части, которую платит население. Не может в Амурской области селянин платить 5-20, а Китаю мы продаем электроэнергию по 1 руб. 50 коп. Но не продавать тоже нельзя. Но конкуренция здесь никакая невозможна.

Невозможно, что в одном регионе стоит тепло 800 рублей, а в другом 20 тысяч. Опять мы говорим о платежах населения. Население должно платить в государстве одну цену. А вот остальную часть, нужно смотреть, как определять. Поэтому участие бюджета, участие государства в формировании тарифов в обязательном порядке должно быть.

Северо-восток Китая мы затронули. Там доходность предприятий от 40 до 50%, минимально 30%. У нас доходность предприятий 12%. А кредиты стоят значительно дороже – 15-17%. Как работать? Крайне сложно. Значит, нужно снизить налоговую нагрузку до того, чтобы рентабельность предприятия составляла не ниже 30%, чтобы доходы населения были выше, чем в среднем по России, с учетом ППС (паритета покупательной способности), тоже порядка на 30%. Это можно за счет изменения, создания таких условий. Я считаю – не просто я считаю, есть опыт, есть мировая практика, – что эти вопросы можно решить.

Нателла Болтянская: Виктор Иванович, вы продвинутый пользователь Интернета?

Виктор Ишаев: Конечно.

Нателла Болтянская: Очень много вопросов, касающихся конкретных позиций по Дальнему Востоку. У меня к вам есть предложение: я вам их отдаю после эфира, а вы отвечаете в блоге «Эха Москвы». По Комсомольску-на-Амуре, по такой-то поликлинике, по такому-то предприятию. Очень много конкретики. Договорились?

Виктор Ишаев: Конечно.

Нателла Болтянская: Все слышали?

Виктор Ишаев: Мы заставим на эти вопросы ответить того, кому положено.

Нателла Болтянская: Отлично.

Евгения Письменная: Мы сейчас с вами говорили о преференциях. Это институциональная поддержка Дальнего Востока, так это охарактеризуем, это некое госрегулирование, которое необходимо ввести. Есть ли политическая воля? Т.е. будет ли это введено, вы уже это понимаете сейчас?

Виктор Ишаев: Я понимаю. Это поддержано председателем правительства. А второе – это написано в поручениях президента, где он рассматривал вопрос на заседании президиума Госсовета.

Евгения Письменная: Ваше министерство должно подготовить законопроект особенного госрегулирования для Дальнего Востока. Он уже готов?

Виктор Ишаев: Первое – мы сдали программу, этапы проходят согласование. Поверьте, в короткий период написать такую программу было крайне сложно, даже материал написать 500-600 листов, где в основном расчеты, это крайне сложно. Период до 2025 года расписать, и проекты учесть, и требования учесть. Потом у нас пожелания есть, а проектов нет. Т.е. эта работа для свода крайне сложная. Мы активно работаем с Минэкономразвития, с Минрегионом, со всеми отраслевыми министерствами, поскольку есть еще и отраслевые программы в министерстве, мы где-то должны учесть, а где-то должны поддержать Т.е. это такой консолидирующий документ. Вопрос как раз закона – это поручено Минэкономразвития, мы с ними работаем.

Евгения Письменная: Т.е. это не вы.

Виктор Ишаев: Наше имя первое – Минвосток, Минрегион – второе. Кто работает? Все мы работаем в этом направлении. Конечно, если сегодня формирует Минэкономразвития, то мы обязательно туда вносим все свои наработки, все свои предложения, вместе сидим, обсуждаем эти вопросы. Т.е. в правительстве работа в этом направлении идет достаточно активно, все министерства и ведомства работают, поскольку есть поручение президента, есть сроки, жесточайшие сроки. За три года не написали – надо за три месяца принять. Есть поручение – выполняем.

Евгения Письменная: Т.е. вы ориентируетесь, что с 2014 года это возможно или невозможно?

Виктор Ишаев: Возможно. Во-первых, госпрограмма должна быть принята – 21 марта стоит в плане заседание правительства. Мы ее внесли и пытаемся эти вопросы решить. Первый квартал – срок установлен президентом. То, что касается этого закона, я думаю, из правительства он может выйти в первом полугодии и спокойно пройдет через Государственную Думу. То, что работа непростая, это да. То, что она затрагивает какие-то интересы, это да. Но то, что она дает движение вперед, это тоже да. Потом поймите правильно. Есть такие мощнейшие проекты.

Если мы берем, допустим, развитие транспортной инфраструктуры, то, что должно давать развитие Дальнему Востоку. Многие говорят – это дальневосточники что-то хотят возить. То, что производит Дальний Восток – я не хочу обидеть Дальний Восток, – зачастую можно увезти в карманах. А то, что сотни миллионов тонн проходит через порты – а их добрая половина России (в России 66 портов, а на Дальнем Востоке – 29), — и основной рынок потребления сегодня – не Европа. Мы не хаем Европу, там мощные контакты, и они должны быть в обязательном порядке. А новые, открывающиеся рынки, они в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Евгения Письменная: Но пока мы их кормим в основном полезными ископаемыми с Дальнего Востока.

Виктор Ишаев: А чем мы кормим Европу, приборами, автомобилями? Чем, расскажите, пожалуйста.

Нателла Болтянская: А некоторые наши слушатели считают, что регион самодостаточный: «Есть всё, от рыбы до урана. Есть люди».

Виктор Ишаев: Считать можно что угодно. И правильно считают.

Нателла Болтянская: А вы говорите – в карманах можно увезти.

Виктор Ишаев: Я говорю об объемах выпускаемой продукции. Если мы с вами возьмем Дальневосточный федеральный округ, население – 4,4%, валовый продукт формируют 5,6%. Это о чем-то говорит?

Нателла Болтянская: Это программа «Большой дозор». Наш сегодняшний собеседник — Виктор Ишаев, полпред президента РФ в Дальневосточном федеральном округе, министр по развитию Дальнего Востока. «Большой дозор» ведут сегодня обозреватель «Ведомостей» Евгения Письменная и Нателла Болтянская.

Нателла Болтянская: Мы продолжаем разговор в эфире «Эха Москвы». Это программа «Большой дозор». Наш гость — полпред президента РФ в Дальневосточном федеральном округе, министр по развитию Дальнего Востока Виктор Ишаев. Вопрос, пришедший по Интернету: «Уважаемый Виктор Иванович, сейчас готовится проект госпрограммы по развитию Дальнего Востока до 2025 года. Насколько проект готов на сегодняшний день, каков порядок и сроки утверждения правительством и президентом? Достаточно ли Минвостокразвитию отведенных трех месяцев для подготовки такого стратегически важного документа?»

Виктор Ишаев: Начнем с последнего. Работа большая, работа сложная. Работаем с конца буквально декабря над этим вопросом, весь Новый год работали, и этот период работаем. Поручение не обсуждается, оно выполняется. Если за три года не сделали, должны сделать за три месяца. Значит, будем делать за три месяца.

Нателла Болтянская: Т.е. что, не сделали?

Виктор Ишаев: Мы его внесли уже в правительство. Мы обсудили на общественном совете, обсудили на Общественной палате, есть экспертная группа, обсуждают сейчас в министерствах, они дают свои заключения, замечания. И планируем 21 марта вынести на заседание правительства. Если даже будут какие-то срывы на неделю, всё равно мы укладываемся в те сроки, которые установил президент.

Что касается самой программы, поговорить о ней интересно. Первое – есть какие-то индикаторы программы, когда мы говорим – а что программа даст, что она из себя представляет. Конечно, мы хотели бы, чтобы наш регион был немножко иного звучания, что это должен быть регион с экономикой, ориентированной на опережающее развитие. Мы планируем, что рост валового продукта должен в год хотя бы процента на полтора превышать российский, чтобы выйти на какие-то единые параметры развития. Мы планируем, что к 25-му году валовый продукт вырастет больше, чем в России, цифры будут составлять 2,6 раза или 260%.

Мы планируем, что больше придет инвестиций. Мы планируем, что доля нашей экономики – а это уже говорит об эффективности, – она вырастет, исходя из той, которая есть, больше чем на 2%. Мы говорим о том, что средняя продолжительность жизни, мы на среднероссийский уровень не выйдем. Почему? В России везде не одинаково. Мы планируем, исходя из сегодняшних данных, которые существуют, — 66 лет, хотя бы на 72,5 года выйти.

Мы планируем выйти по строительству жилья на совершенно другие параметры. Мы планируем выйти на другие параметры по доходам. Это рассчетно. Это рассчитывал институт Ивантера РАН. Эти индикаторы исходят из тех возможностей, которые существуют. И дальше механизмы, которые мы закладываем. Т.е. мы планируем, что должна меняться структура экономики. И она сегодня серьезно меняется, начиная от космодрома, судостроительных заводов, авиасборочных предприятий. Мы говорим о том, что сегодня существуют какие-то автомобильные заводы, мы говорим сегодня о большой глубине переработки. Когда люди говорят, что территория самодостаточна… В каждом вопросе есть доля своей правды.

Если посмотреть на Дальний Восток сверху — мощнейшие ресурсы. Есть говорить биоресурсы, рыбные ресурсы, 65% всей России. Если говорить золото, алмазы – по алмазам первые, по золоту вторые. Древесина есть, газ есть, даже в Якутии, Иркутская область, Сахалин. Нефтяные месторождения есть. Да, территория самодостаточная. Но потенциальные возможности и фактическое их сегодня нахождение, они сегодня несопоставимы. Вот программа и должна заставить решить все эти вопросы.

Но мы делаем упор. Например, четыре железные дороги мы должны обязательно построить. Первое – обязательно провести реконструкцию Транссиба, для того чтобы были контейнерные перевозки. Мы можем с дороги порядка 20 млрд. в год собирать без каких-то усилий. Мы говорим о том, что БАМ, сегодня по проекту он вез 12,5 млн. тонн. Запустили Кузнецовский перевал – около 20 млн. тонн.

Мы рассматривали с железной дорогой все эти вопросы. Потребность порядка 108 млн. тонн уже на уровне 2020 года, это увеличение в пять раз от сегодняшнего. Мы говорим, что мы должны обязательно построить железную дорогу, автомобильную дорогу на Сахалин. На Сахалине незамерзающие порты. Если БАМ (условно мы называем БАМ-2) выйдет на Сахалин, это будет мощнейший толчок в развитии. Мы говорим о Транскорейской железнодорожной магистрали. Это и политический, и экономический вопрос. Мы можем выйти в Пусан, взять контейнерные перевозки, оттуда уйти, чтобы они не ушли по другим территориям. Вот хотя бы инфраструктурно что дает. Северный морской путь. Задействованы и Сахалин, и Камчатка, которые должны стать хабом.

Наши иностранные партнеры сегодня поторапливают нас в этом вопросе. Мы говорим сегодня не о добыче и сжижении газа, мы говорим — газохимия, нефтехимия, мы говорим сегодня о разработке месторождений в Амурской области, Еврейской области железной руды, титановой руды, говорим о создании металлургического кластера. Население земного шара растет, и самыми востребованными ресурсами будут простые ресурсы: простая вода, чистый воздух и продовольствие. Сегодня земель на Дальнем Востоке более чем достаточно. Мы сегодня работаем над созданием соевого кластера. Дальний Восток сегодня может кормить не только сам себя, но и большую часть населения других территорий.

Нателла Болтянская: Виктор Иванович, а я всё за маленьких людей. Александр из Перми пишет вам: «Хочу работать на Дальнем Востоке. Частный предприниматель, деревообработка. Есть перспективы?»

Виктор Ишаев: Есть, конечно.

Нателла Болтянская: Приезжайте, Александр.

Виктор Ишаев: Нет вопросов.

Евгения Письменная: Виктор Иванович, я уже ознакомилась с проектом вашей госпрограммы. Признаюсь честно, всю не прочитала, она очень толстая и там, действительно, очень много цифр. Но с паспортом ознакомилась. Там сумма, которую вы запрашиваете, вписываете до 2025 года, достаточно большая, это больше пяти триллионов рублей. Пока в бюджете эти деньги не предусмотрены. Откуда эти деньги брать, если у нас бюджетное правило, которое бюджет сковывает в тратах и не дает эти деньги? С госрегулированием, я поняла, вы уверены, что есть политическое решение, будут даны льготы и преференции. Уверены ли вы, что будут такие деньги для развития, субсидирования, для вложения в регион из бюджета?

Виктор Ишаев: Там суммы немножко другие. Мы посчитали, пока остановились на сумме до 2025 года 3 триллиона 700 миллиардов федеральных денег. Рассчитываем, что общая сумма должна быть, с учетом привлеченных инвестиций, порядка 11, около 12 триллионов рублей. То, что я говорю, даже необходимыми проектами подкрепляется, они или будут, или не будут. Дальний Восток или будет развиваться, или не будет развиваться. В России купец четко понимал: если хочешь заработать рубль, то ты свои 10-20 копеек вложи и чаще крути их, иначе ничего не будет. А если ты не вложишь, то ничего и не будет.

Потом сегодня программа пишется. Государство всегда находится в состоянии финансово непростом. Но сегодня есть возможность, завтра нет возможности. Самое главное сегодня – именно оценка ситуации и предложить инструменты решения этих проблем. Я уверен, что, если даже в одном году будет финансов чуть меньше, в другом обязательно будет больше. А потом мы с вами тоже говорим… Вот говорят – Саммит АТЭС во Владивостоке, государство сколько вложило денег — 687 миллиардов рублей. А государство вложило из федерального бюджета 202 млрд. рублей. Все остальные финансовые ресурсы – это компании и корпорации.

Евгения Письменная: С этим можно поспорить. Потому что «Газпром», который вложил больше всех денег, это фактически тоже близко государственные деньги, это государственная компания.

Виктор Ишаев: Это не бюджетные деньги, это доходы «Газпрома». Мы понимаем, что все компании, о которых мы говорим – «Роснефть», «Транснефть», «Газпром», – государство является собственником и учредителем. Но вопрос не в этом. Это их доходы, доходы компаний, они не подлежали зачислению в бюджет. Они где-то и кредиты берут, и свои ресурсы используют, они используют свои доходы. Но это деньги компаний и корпораций. Конечно, потом амортизация будет заложена в тарифной политике везде, возврат этих денег будет в обязательном порядке.

Евгения Письменная: Начнем с того, как создавалось ваше министерство. Сначала хотели создавать крупную государственную корпорацию. Потом, когда Медведев объявил кабинет, выяснилось, что выбор все-таки в пользу министерства, которое вы и возглавили. Вы уже проработали больше полугода, в мае будет год. И опять появилось от Минэкономразвития предложение о создании госкорпорации, фактически той, которая предлагалась до создания министерства. И мы запутались, какая модель управления Дальним Востоком. Выбрана она сейчас, не выбрана? Можете свою версию изложить?

Виктор Ишаев: Иногда начинают путать всё воедино – и разработчики, и те люди, которые оценивают себя как эксперты этой ситуации. Первое – одна госкомпания создана. Это Фонд развития Дальнего Востока.

Евгения Письменная: Это дочерняя компания ВЭБа, вы имеете в виду?

Виктор Ишаев: Какая разница? Это акционерное общество открытого типа. Это компания?

Евгения Письменная: Компания.

Виктор Ишаев: Где главной задачей является получение прибыли.

Евгения Письменная: Она была декапитализирована.

Виктор Ишаев: Она была декапитализирована. И ее задача – заниматься развитием Дальнего Востока, поддержкой проекта. Т.е. это еще какой-то дополнительный источник. Там деньги возвратные, как вы понимаете. Возврат может быть пролонгирован, в том числе использование в социальной сфере. Детские сады – надо решить. А возврат этих денег может быть определен в течение пяти лет за счет тех средств, которые будут предусмотрены в бюджете. Вот это как раз мы говорим с вами – концессия бюджетная или социальная. То, что сегодня министерство не будет работать напрямую с компаниями, искать инвесторов, решать какие-то вопросы… Конечно, должны быть компании, которые будут эти вопросы решать. И никто не против создания компаний. Но никто же не говорит, что записывают, как Штыров сказал, что «Дальстрой» НКВД создается… Компания сегодня не может принимать каких-то управленческих решений, она не может принимать решений в рамках законодательства.

Евгения Письменная: Ваша функция – это госпрограмма, это законопроект, это регулирование этой истории.

Виктор Ишаев: Не только регулирование. Это управление программами.

Евгения Письменная: Но вы допускаете, что будет создана еще крупная госкорпорация, помимо фонда, который уже создан?

Виктор Ишаев: Если сегодня будет создаваться корпорация или компания – я не готов говорить госкорпорация… Почему госкорпорация? Это может быть любое акционерное общество, которое будет заниматься поиском инвесторов, поиском тех компаний, которые будут реализовывать эти вопросы, и не внутри рынка, а за рубежом решать все эти вопросы. Почему бы нет? Пусть занимаются. Т.е. это механизмы решения проблем. В первую очередь, кто бы ни был – хоть лунатики, хоть министерство, хоть компании, – должна быть государственная программа по развитию, которая определяет, кто, что, когда, за какие деньги, источники. Второй вопрос. «Газпром» добывает газ, «Роснефть» добывает нефть. Но ведь Министерство природных ресурсов никто не отменил?

Евгения Письменная: Нет.

Нателла Болтянская: Но если речь идет о создании структуры…

Евгения Письменная: Я так понимаю, что это может быть, но сейчас пока вопрос не обсуждается.

Виктор Ишаев: Почему? Он может обсуждаться. Весь вопрос в том, в какой форме. Если это компания, которая будет заниматься организацией этих вопросов, – бога ради. Хоть не одна, хоть две.

Нателла Болтянская: Вопрос из Интернета: «Рентабельны ли транзитные грузоперевозки через Дальний Восток к Аляске? Этот путь мог бы стать быстрее и безопаснее водного. Разумеется, при строительстве качественных дорог и ж/д путей».

Виктор Ишаев: Водные – самые дешевые. Но то, что Транссиб должен возить транзитные грузы и контейнерные перевозки, это однозначно, это крайне выгодно. Это как раз путь Восток – Запад, это востребовано.

Нателла Болтянская: Очень хороший вопрос в поддан вопросу, который задала Женя. «Извините за пролетарскую прямоту. А как ваши хотелки согласуются с хотелками других ведомств?» Женя, в другой форме, но ваш вопрос.

Виктор Ишаев: А какие хотелки? Если вы думаете, что я хотел создавать министерство, вы ошибаетесь.

Нателла Болтянская: Нет, министерство вы точно создавать не хотели.

Евгения Письменная: Имеется в виду «хотелки» из госпрограммы. Ведь они пересекаются с тем же Минтрансом, БАМом, Транссибом. Наверняка есть в транспортных программах эти проекты.

Виктор Ишаев: Если говорить о моих пожеланиях… Если этой программой будет заниматься не одно министерство, а несколько, есть больше шансов, что она будет выполнена в полном объеме. Потом у каждого министерства есть свои ресурсы и возможности. Если консолидировать – и будет решение вопросов.

Нателла Болтянская: А как же семь нянек?

Виктор Ишаев: Семь нянек – так можно говорить о чем угодно, давайте говорить о няньках. А если мы будем говорить о такой серьезной агломерации, как Дальний Восток… Потом поймите правильно. Вот президент говорит – оценивать ситуацию. Значит, не всё ему нравилось на Дальнем Востоке, значит, не всё устраивало в модели управления, которая существует. Территория дальняя, территория оторванная. Вот мы с вами сидим и говорим, а в Хабаровске пять часов утра. Даже режим работы, он крайне сложный. И то, что сегодня там, на месте нужно этими вопросами управлять, это однозначно. Если бы я возглавлял какое-то министерство и часть работы по Дальнему Востоку бралась – да бога ради. Я считаю, как говорят, что, если леди вышла из автомобиля, автомобиль пошел быстрее.

Нателла Болтянская: Типа баба с возу.

Виктор Ишаев: Нет, на английский манер.

Нателла Болтянская: Вот вам еще один вопрос, который, казалось бы, демонстрирует полное незнакомство с проблемой, но, мне кажется, имеет право на ответ: «А чем Дальний Восток отличается от других регионов, что под него создано отдельное ведомство?» — спрашивает Павел Соколов.

Виктор Ишаев: Тогда надо начинать сначала.

Евгения Письменная: С этим слушателем можно поспорить. У нас есть Северный Кавказ отдельно выделенный.

Евгения Письменная: Но разница-то есть между Северным Кавказом и Дальним Востоком.

Евгения Письменная: А чем Северный Кавказ лучше, чем Дальний Восток?

Виктор Ишаев: Дальний Восток – это точка роста экономики для всей России. Это не только задача развить Дальний Восток. Это точка роста. Сегодня возможность увеличить экономический рост для всей экономики. Есть возможности Дальнего Востока и Сибири. Есть недоиспользованные возможности, есть недофинансированные отрасли. Поэтому это всё нужно активно включать в процесс.

Евгения Письменная: Виктор Иванович, как вы оцениваете стройку АТЭС? Вот эти недостатки, которые там сейчас выявлены, будут ли они учтены при другой большой стройке, которая сейчас развернута на Дальнем Востоке? Я имею в виду космодром «Восточный».

Виктор Ишаев: Вы дома ремонт делали когда-нибудь?

Евгения Письменная: Делала, к сожалению.

Виктор Ишаев: После ремонта у вас какое ощущение? Что тут надо было сделать не так, вот здесь по-другому…

Евгения Письменная: До сих пор хочу стены перекрасить.

Виктор Ишаев: Причем процесс этот вечный. Выполнена колоссальная работа: построены дороги, построен аэропорт, построен новейший университет. При этом есть какие-то недоработки. Да пройдет время – всё это отшлифуется. Но это всё останется дли жителей Дальнего Востока, Приморского края. Это визитная карточка возможностей нашего российского государства в целом и Дальний Востока. Я лично этим горжусь.

Евгения Письменная: Там, кстати, с мостами всё в порядке? А то тут какая-то информация проходила.

Виктор Ишаев: С мостами всё в порядке. И то, что я принимал какое-то маленькое участие по поручению президента, я рад.

Евгения Письменная: Но есть и другие недостатки в этой стройке. Сейчас идут расследования, кто-то даже под следствием находится. Кстати, один из гостей нашей передачи.

Виктор Ишаев: Мне понравилось выражение одного чиновника, который сказал: «Я понимаю, что в России не могут не воровать, но не столько же». Если люди что-то совершили, это было всегда, и это есть и при больших стройках, и при маленьких стройках. Неотвратимость наказания должна быть. Значит, человек должен получить свое.

Нателла Болтянская: Борис задает вопрос: «Удалось ли вам лично и нынешним главам регионов Дальнего Востока победить криминал, господствовавший и в Хабаровском крае, и в Приморском крае?»

Виктор Ишаев: А что, нет криминала в Москве? Или вы думаете, его меньше, чем на Дальнем Востоке? Я так не могу сказать.

Евгения Письменная: Просто была определенная репутация, особенно при бывшем губернаторе.

Виктор Ишаев: Репутацию можно создать кому хочешь и как хочешь. Если смотреть, как Дальний Восток развивался и какой контингент туда привозили, какая база, то, конечно, это было крайне сложно.

Евгения Письменная: Вы имеете в виду, что ехали авантюристы.

Виктор Ишаев: Не только.

Нателла Болтянская: В Австралию тоже ехали авантюристы. Более того, преступники. И ничего, прекрасно.

Виктор Ишаев: Это мы с вами так думаем. И мы так думаем, что хорошо в Японии, хотя там есть преступность, и в Корее – но там тоже есть преступность.

Нателла Болтянская: Я была в Австралии.

Виктор Ишаев: Я тоже был в Австралии. Там тоже есть своего рода преступность. Весь вопрос в том, как государство управляет этим вопросом. И там есть коррупция, и здесь есть коррупция, но она разная. Если положительно говорить, то все организованные преступники, воры, которые были в законе, они все сидят, как говорил известный киногерой, в тюрьме.

Евгения Письменная: По закону?

Виктор Ишаев: Да, по закону. Такого не было на Дальнем Востоке никогда. Сказать, что всё чисто и хорошо, это будет абсолютно неправильно. Мы говорили, что, по нашим данным, где мы можем с бумагами доказать, биоресурсов воруется на 1,5 млрд. долларов в год.

Евгения Письменная: Каждый год.

Виктор Ишаев: Каждый год.

Евгения Письменная: Каждый год сколько лет?

Нателла Болтянская: Умножать будем, Женя?

Виктор Ишаев: Мы внесли предложение. Что решать? Мы говорим – ввести торговлю, какие-то аукционы открытые, Интернет-торговлю. Вот говорят – это нельзя, это можно. Мы говорим – хорошо, мы, наверное, неправильно предлагаем.

Евгения Письменная: Биоресурсы вы имеете в виду.

Виктор Ишаев: Да, биоресурсы. Все необработанные ресурсы – и биоресурсы, и древесина. Мы же видим, какие цены существуют и за какие цены продается. Мы видим, что сегодня мы, по данным таможни, продаем меньше, а у нас покупают больше как раз на эти полтора миллиарда долларов. Мы же говорим с документами в руках.

Евгения Письменная: Т.е. наша статистика отображает другую статистику, нежели чем мы продаем.

Виктор Ишаев: Наша статистика отображает то, что ей дают.

Евгения Письменная: А та статистика то, что покупают.

Виктор Ишаев: То, что завозят, там построже. Полтора миллиарда. А потом еще многие вопросы есть – и ценовые, и так далее. Но это такие колоссальные деньги, где надо бороться и бороться.

Евгения Письменная: Вы будете на биоресурсы вводить электронные торги?

Виктор Ишаев: Не мы будем вводить, но мы такое предложение внесли.

Нателла Болтянская: Вопрос от слушателя: «Есть ли интерес со стороны иностранных инвесторов к инвестициям в Дальний Восток? Что их привлекает? В чем видят они главные препятствия?»

Виктор Ишаев: Есть разные вопросы. Допустим, мы говорим про японские инвестиции. Они выписывают синусоиду, когда касается вопрос добычи нефти, газа, когда касается вопрос каких-то мощностей по сжижению, они готовы, забывают про спорные территории, про все эти вопросы, говорят – мы готовы инвестировать. И инвестируют достаточно серьезные деньги. Когда вопрос идет о добыче таких ресурсов, как хороший уголь, тем более коксующийся, то же Эльгинское месторождение, компании тоже готовы участвовать. Трудно их привлечь в инфраструктурные проекты.

Берем, допустим, Китай, ряд других территорий. Очень трудно их привлечь в инвестиции в переработку ресурсов. Почему? Потому что получить необработанную древесину к себе подешевле и создать рабочие места, и создать налоговую базу они крайне заинтересованы. И если мы делаем им какие-то трудности, они у себя на территории компенсируют. Т.е. там есть государственная политика решения этих вопросов.

И даже когда Владимир Владимирович встречался, еще был Ху Цзиньтао, он говорил – давайте переработочку перемещать на территорию России, наверное, это будет более правильно. Допустим, древесина – переработка хотя бы до уровня целлюлозы, там дальше можно определять куда. Биоресурсы. Мы тоже предлагаем японцам: приходите на Курилы, стройте свои заводы со стопроцентным японским капиталом. Выпускайте продукцию по своим стандартам. Мы же не против.

Евгения Письменная: А что Ху Цзиньтао ответил по переработочке?

Виктор Ишаев: Вопрос не в том, что он ответил. Вопрос в том, что он сделал. Пока созданы условия для того, чтобы ресурсы у нас брать. Мы за то, чтобы обязательно сотрудничать. И нам это крайне выгодно и полезно. Но сотрудничество должно быть взаимовыгодным в обязательном порядке. Ресурсы будут оставаться еще какое-то длительное время необработанными. Но доля обработанных должны резко возрастать. Вот в чем вопрос.

Нателла Болтянская: А есть шанс?

Виктор Ишаев: Есть. В обязательном порядке есть.

Нателла Болтянская: Это программа «Большой дозор». Наш собеседник — Виктор Ишаев, полпред президента РФ в Дальневосточном федеральном округе, министр по развитию Дальнего Востока. «Большой дозор» вели Евгения Письменная, обозреватель газеты «Ведомости», и я, Нателла Болтянская. Спасибо большое. До встречи в эфире.

Виктор Ишаев: Спасибо. До новых встреч.